Человек без планеты

— Даже ради спасения наших жизней я не стану унижаться до переговоров о каком-либо соглашении или союзе с таким, как ты, — объявила она. Это был поистине королевский ответ, и, услышав его, Линтон почувствовал, как сильно заколотилось его сердце.

Артон лениво ухмыльнулся.

— Значит, ты предпочтешь, чтобы мои корабли выкурили шайку твоих отщепенцев из этой дыры кефтов? — спросил он. — А как же ваши женщины, что будет с ними? И с детьми ваших воинов, которые находятся здесь вместе с ними?

Зарканду ответил за всех сразу.

— Ни один ребенок нашего племени не захочет спастись при помощи такой подлой сделки! — воскликнул он. — Уж лучше все это кончится сразу, так что они умрут с честью!

— Хорошо сказано, — крикнул ему Рауль и заметил ответную усмешку, заигравшую на губах кочевника.

Артона эта речь не впечатлила.

— Храбрые слова — глупые слова, ты, нищий князек! Тебе еще предстоит выучить, что на шахматной доске вселенной «честь», «справедливость», «милосердие» и подобные им термины — не что иное, как пешки. Тот, кто хочет добиться истинной власти, должен научиться жертвовать этими пешками, когда этого требует необходимость! Слова — всего лишь дым, не больше, и все же глупцы вроде тебя умирают за эти слова! Так умри же, если таково твое желание!

Окруженный телохранителями, стоявшими вокруг него с обнаженными клинками, Артон разразился насмешливым хохотом… и нажал кнопку, которая посылала сигнал, со сверхсветовой скоростью летящий через неокосмос, чтобы вызвать его корабли.

Долгий миг в зале не раздавалось ни звука, а потом Шарль Желтоглазый рассмеялся довольным смехом.

— Нет, нет, с почтением, мои господа, мои братья, воистину я полагаю, что не надо думать о смерти. По меньшей мере, пока не надо!

Он вытащил руку из-под своих одеяний, продемонстрировав всем присутствующим хрустальный стержень, внутри которого мерцали крошечные микросхемы.

— Молодчина, Шарль! «Глушитель»… Ну разумеется!

Вожди рильке не знали назначения странного инструмента вокарту, но интуитивно поняли что-то о его пагубном влиянии на электронные средства по выражению свирепой радости, разлившейся по ухмыляющимся лицам Зарканду, Линтона, Шарля и по волне паники, заставившей лицо Артона безумно исказиться, когда он осознал, что жестколучевой переговорник вышел из строя.

— Взять его! — приказал Линтон.

Воины накинулись на бесстрастное кольцо телохранителей с криками восторга и боевыми кличами, звенящими, точно горны, — молодые и старые, вооруженные и безоружные, которые вооружились блюдами или деревянными столиками, используя их вместо дубинок против дружины Артона. Возможно, виной тому были неистовство или их лютая ненависть к нарушителям перемирия, а может просто недостаток свободного пространства, заставивший телохранителей Артона сбиться в тесную кучку, так что у них совсем не было места, чтобы достойно драться. Каковы бы ни были причины, Артон и его дружина оказались побежденными в считанные секунды.

У валадонцев не было потерь, если не считать нескольких синяков, выбитого зуба и подбитого глаза, чего, разумеется, никто из них не почувствовал из-за переполняющего всех дикого восторга. Среди телохранителей не было ни убитых, ни даже раненых, за исключением одного, у которого было вывихнуто плечо — он подобрался к Линтону сзади и собирался было рассечь его клинком длиной в ярд, но Гундорм Варл ухватил его за правую руку и чуть не выдрал ее из плеча, пытаясь отобрать оружие.

Наиболее пострадавшим из всех, по крайней мере внешне, был сам Артон, которому досталось по голове тяжелым серебряным блюдом. Это блюдо перед ударом служило вместилищем для врома — разновидности фрукта, состоящего из кожуры и жидкого внутреннего содержимого, которое можно было есть лишь на стадии зрелости, почти переходящей в гниение. В результате этого удара Артон представлял собой довольно жалкое или очаровательное (в зависимости от точки зрения, разумеется) зрелище, будучи забрызганным, запятнанным и облепленным вонючей, влажной, липкой мякотью с головы до ног. В особенности пострадали его голова и его завитые, надушенные и выкрашенные волосы, борода и усы, превратившиеся в один слипшийся ком мокрой пакли, затвердевшей от высыхающего и пахнущего гнилью врома.

Да, славная вышла драка!

Когда все закончилось и Артон с его людьми, обезоруженные, стояли под охраной, Шарль, свирепо ухмыляясь, подошел к Линтону. Один его глаз был подбит и багровел, наливаясь синевой, а по щеке тонкой струйкой стекала кровь, но в глазах светился восторг битвы, когда он отсалютовал Линтону обнаженным мечом.

— Приветствую, шакар! Я рад, что ты наконец взялся за ум. Если ты воистину будешь шакаром моей госпожи, я с тобой до самой смерти. Приказывай мне!

— Нам еще очень многое надо сделать, — быстро сказал Рауль. — Артон привел сюда только горстку своей банды, а где остальные?

— Шесть или восемь стерегут челнок в пещере. Он пришвартован рядом с яхтой Каани. Остальные — трое или четверо — в покоях Артона.

Линтон быстро принял решение.

— Ты сможешь поднять пару дюжину воинов, не встревожив при этом всю базу?

— Да!.. Дальше по коридору, всего лишь в нескольких шагах отсюда, расположены бараки охраны.

— Сделай это сейчас же… Зарканду!

Принц кочевников быстро подошел к Линтону, широким жестом отсалютовав ему.

— Приказывай, шакар, — сказал он с сияющей улыбкой.

Линтон заметил, что его шляпа с плюмажем сбилась набок, а половина черной туники с его мускулистого черного тела просто сорвана. Но на нем не было ни царапины, и он жаждал новой битвы.

— По чести… Иди с вождем Шарлем. Один из вас возьмет половину охраны и быстро пойдет в пещеру, чтобы схватить тех пелейрцев, которые там. Подойдите к ним спокойно, не показывая оружия, и застаньте врасплох. Они не могут знать о том, что произошло здесь. Другой с оставшейся половиной воинов направится в покои Артона и сделает то же самое с теми гвардейцами, которые остались охранять его имущество. А теперь быстро!

Они отдали ему честь и вышли из зала. Линтон обежал остальных быстрым взглядом и подозвал Шанна Картоя. Он заметил старого принца-вояку еще во время схватки и удивился его силе и мастерскому владению мечом, которые никак не вязались с седой бородой.

— Господин Шанн, могу я попросить тебя проводить Артона Пелейра и его свиту в подходящее и хорошо охраняемое помещение?

— Да, я буду счастлив, — радостно пророкотал старый воин. — За последние двадцать лет я ни разу так не веселился, как в эти четверть часа. Приказывай мне, шакар!

Рауль подавил улыбку.

— Хорошо. И убедись… с почтением… что помещение достаточно вместительное, ибо вскоре мы добавим к этим еще примерно дюжину пелейрцев.

Патриарх отдал четкую команду рильканцам, охраняющим павшего духом Артона и его поверженных солдат, и вывел эту компанию из зала.

Рауль рассеянно оглянулся вокруг, не забыл ли он чего-нибудь? Но нет, на настоящий момент все было сделано. Он повернулся, чтобы выйти вместе с Гундормом Варлом, когда…

— Можно тебя на пару слов, мой господин шакар? — раздался нежный голос с помоста. По какой-то нелепой причине Линтон залился краской до самых ушей.

Увидев хозяина в таком дурацком положении, Гундорм широко ухмыльнулся.

— Чего скалишься, старый шут? — огрызнулся Рауль.