— Мне очень стыдно, но вы должны знать.
— Знать что?
Преодолевая неловкость и унижение, Гильда рассказала маркизу о саквояже для драгоценностей и о счете в банке.
Маркиз слушал внимательно, презрительно поджав губы. Закончив свой рассказ, Гильда потерянно проговорила:
— Теперь у вас есть повод… отказаться… от меня…
Маркиз улыбнулся и раскрыл ей объятия, в которые она бросилась, как маленькая птичка.
— Придется, моя драгоценная, поучить вас, что такое любовь, — сказал он. — Настоящую любовь, какую мы с вами нашли, не может погубить ничто.
— Я не разлюбила бы вас, даже если бы вы совершили тысячу убийств — страстно воскликнула Гильда.
Маркиз прижался щекой к ее волосам, и сказал:
— А теперь мы должны серьезно подумать над тем, что нам может дать хоть какую-то зацепку. Я не говорю о том мужчине, который подложил записку вам в сумочку, я уже знаю, кто он.
— Знаете?
— Да, он работает в департаменте иностранных дел, — ответил маркиз. — Сейчас меня интересует тот, кто должен был получить информацию. Опишите его еще раз.
— Я не очень хорошо его рассмотрела, — вздохнула Гильда. — Я просто обернулась, когда он сказал:» Pardon «.
— Как он сказал? — воскликнул маркиз.
—» Pardon «, — повторила Гильда.
— Вы уверены, что он сказал это по-французски, а не по-английски?
— Я как-то об этом не думала, — ответила Гильда. — Но я уверена, что он именно так и сказал.
— Тогда я знаю, кто это!
— Знаете?
Маркиз кивнул.
— Вчера на приеме был только один иностранец — спутник княгини де Ливен. Он русский!
Теперь-то мы точно знаем, кто враг;
— Я рада, очень-очень рада! — воскликнула Гильда.
— Я тоже, — согласился маркиз, — потому что теперь мы может подумать о нас и о нашем будущем.
Он привлек Гильду к себе и спросил:
— Где ты хочешь жить после свадьбы?
— С тобой!
Маркиз рассмеялся:
— В этом ты можешь не сомневаться. Но я подумал, что ты привыкла жить за городом, ты была там счастлива, так, может, уедем из Лондона?
— Жить с тобой за городом — счастье, о котором я не смею мечтать.
— Значит, именно там мы и будем жить, — пообещал маркиз.
Он хотел снова поцеловать ее, но Гильда отстранилась.
— Я хочу еще кое о чем спросить тебя.
— О чем?
— Ты правда уверен, что хочешь сделать меня своей женой? Я хочу сказать, что я совсем не знаю жизни света, к которой ты привык.
Она перевела дыхание и добавила:
— Вдруг, женившись на мне, ты поймешь, что я лишь бледная копия Элоизы, и что ты мог бы быть счастлив только с ней?
Маркиз заставил Гильду посмотреть ему в глаза.
— Пожалуйста, послушай, что я тебе скажу, — произнес он. — Для меня важно, чтобы ты знала правду.
— Я… слушаю.
— Я хочу, чтобы ты знала: я никогда бы не женился на твоей сестре. Правда состоит в том, что, несмотря на ее красоту, я чувствовал, что она не та женщина, которая мне нужна. Ее внешность скрывала черствую, эгоистическую и, как мы теперь знаем, вероломную натуру.
Маркиз помедлил, подумав о том, что, если бы он сказал это несколькими днями раньше, ему бы никто не поверил.
— Мои чувства к тебе, любовь моя, совсем иного рода, — продолжил он. — Твое лицо прекрасно, как лепесток розы, а волосы похожи на жидкое золото. А когда ты говоришь мне о своей любви, я испытываю такой восторг, что у меня не остается сомнений: твои чувства идут из глубины сердца.
Гильда не могла сдержать счастливого восклицания, а маркиз добавил:
— Поэтому давай больше не будем говорить о прошлом. Я хочу, чтобы ты забыла о существовании своей сестры, скоро о ней забудут и другие. Это не ты ее отражение, а она твое, причем весьма бледное и посредственное.
— Правда?
— Мы всегда будем говорить друг другу правду. — пообещал маркиз. — А правда в том, моя драгоценная Гильда, что всю свою жизнь я проверял женские сердца на настоящее чувство, но ни в ком не находил его, пока не встретил тебя.
Гильда просияла и обвила руками его шею.
— Ты уверен?
— Абсолютно.
Ее губы были совсем близко от его губ, когда она прошептала:
— Научи, как не разочаровывать тебя. Научи, как мне стать для тебя всем в этой жизни.
Мне нечего дать тебе, кроме своей любви, но в этом вся я!
— А больше ничего мне не надо, — промолвил маркиз, запечатав ее уста поцелуем.
И в этом поцелуе они вознеслись к небесам, где обрели любовь, дарованную Богом.
