– Маркиза тоже так считала, – ответила Ция. – Но я слишком взволнована, чтобы спать. И я хочу рассказать тебе о бале.
– Я просто умираю от желания услышать твой рассказа, – отозвалась Марта. – Но сперва я должна сделать тебе признание.
– Признание? – удивилась Ция.
– Я думала об этом всю ночь. Надеюсь, у меня хватит смелости, чтобы рассказать тебе всю правду.
– Что-нибудь случилось? – забеспокоилась Ция.
– Я лгала тебе, – сказала Марта упавшим голосом.
– Не понимаю…
– Я больше не могу притворяться! Я не монахиня! Когда в монастыре появился Протеус, мне пришлось ею стать!
– И это все? – удивилась Ция. – По-моему, ты поступила очень разумно.
– Ты действительно так считаешь? Ты не изумлена?
– Конечно, нет!
– Когда появился Протеус и сказал нам, что берет монастырь под свою опеку, я солгала, что я монахиня. В противном случае он бы выгнал меня, как это произошло с другими бедными женщинами.
– Да, он на такое способен!
– Мне некуда было идти, и отец Антоний позволил мне поселиться в монастыре. Мы решили отложить постриг, пока мне не исполнится двадцать один год.
– Ты решила, что Протеус не причинит тебе зла, если поверит, что ты монахиня?
– Мне очень стыдно, – сказала сестра Марта. – Отец Антоний был так болен, и я не могла объяснить ему, что происходит в монастыре. Я просто взяла у одной из монахинь ее апостольник и рясу.
Она всхлипнула и продолжила:
– После этого все стали называть меня «сестра Марта».
Вскоре я и сама забыла, что я не монахиня, а просто Марта, бедная, никому не нужная девушка.
– Никогда больше так не говори! – запротестовала Ция. – Ты мне нужна! Теперь принять предложение маркиза будет даже легче. Ты можешь стать преподавательницей в его школе.
– Когда он услышит, что я лгала ему, он может не захотеть иметь со мной дела, – нервно сказала Марта.
– По-моему, ему абсолютно все равно, приняла ты постриг или нет, – ответила Ция. – Если бы ты была настоящей монахиней, все было бы гораздо труднее. А раз ты такая же мирянка, как я, то сможешь быстро забыть о Протеусе и начнешь новую жизнь.
Марта вытерла набежавшие слезы и сказала:
– О, Ция! Ты так добра ко мне! Неужели в другом месте я смогу начать все заново!
– Именно это тебе и предстоит, – ответила Ция.
Она подумала секунду и добавила:
– У меня потрясающая идея!
– Какая именно?
– Сейчас только девять утра, маркиза не проснется до одиннадцати, а его светлость уехал на верховую прогулку с друзьями. Ну а мы с тобой отправимся по магазинам! Я подберу тебе удобную и красивую одежду. Ты сможешь выбросить этот уродливый монашеский наряд' как совсем недавно это сделала я.
Марта ахнула в восхищении, а Ция продолжала:
– Снимай его! Снимай его прямо сейчас! Я принесу тебе одно из своих платьев и попрошу закладывать лошадей.
С этими словами она вылетела из комнаты. Через несколько минут она вернулась, держа в руках наряд, подаренный ей капитаном.
Платье было длинновато, но они подобрали его на талии, закрепив поясом.
Затем Ция помогла Марте уложить волосы в прическу и прикрепила небольшую шляпку, также выбранную для нее в Фелмуте.
Когда обе были готовы, Ция схватила Марту за руку и увлекла ее вниз по лестнице.
Готовый экипаж уже ждал их у парадного подъезда. Ция распорядилась, чтобы их отвезли в большой торговый дом, где они с маркизой побывали накануне.
Ция приметила там несколько нарядов, которые маркиза не удостоила своим вниманием, сказав, что для Ции они недостаточно роскошны. Но Ция понимала, что для Марты и не следует подбирать что-либо роскошное: она будет выглядеть в этом по меньшей мере странно.
Если Марта примет предложение маркиза работать в сельской школе, то и наряды ей нужны такие, чтобы они не изумляли местных жителей.
Кучер помог девушкам сесть в экипаж. Ция объяснила ему, куда следует ехать, но он явно медлил.
– С нами больше никто не едет, – обратилась она к кучеру.
