Он был гордым, а порою деспотичным до крайности, особенно если кто-то шел наперекор тому, что он считал правильным и соответствующим кодексу чести. Было бы забавно, подумала Каролина, увидеть, как пресмыкается перед ее отцом сэр Монтегю, но это потребует времени. Если лорд Валкен отправится в Лондон, едва ли они с матерью успеют уехать в Европу на следующей неделе. Нет, она должна промолчать и не думать о себе.
С легким вздохом Каролина повернулась к отцу:
— Мне нечего сказать тебе, папа, — сказала она, — просто я ужасно захотела повидать вас с мамой. И я очень соскучилась по дому и поэтому… вернулась.
— Кузина Дебби с тобой?
— Нет, папа.
Лорд Валкен нахмурился.
— Ты приехала одна?
— Я решилась под влиянием минуты.
— Каролина, ты же знаешь, я не позволяю тебе путешествовать одной.
Голос его звучал сердито, но прежде чем он успел еще что-нибудь сказать, Каролина спрыгнула с сиденья и повисла у него на шее.
— Пожалуйста, не сердись на меня, — умоляла она, прижавшись нежной щечкой к его щеке. — Я знаю, это дурно с моей стороны, но мне так хотелось увидеть вас, а кузина Дебби, хоть и очень славная, собиралась бы целую вечность. Прежде, чем я добралась бы до Мандрейка, я бы целыми днями упаковывалась и готовилась к отъезду. А так я выехала вчера вечером и прибыла сегодня утром. Прости меня, папа, а маме мы ничего не скажем, чтобы не волновать ее.
— Каролина, ты неисправима, — вздохнул лорд Валкен, но по его тону она поняла, что он смягчился.
— Можешь не уверять меня, что у тебя все в порядке, — продолжал он. — Я прекрасно понимаю: что- то случилось. Я это чувствую, но не буду заставлять тебя признаваться, моя милая.
— Я сама о себе позабочусь, — пообещала Каролина. — Не беспокойся. Знаешь, папа, я обнаружила, что ты, оказывается, обманщик.
Лорд Валкен поднял брови.
— Обманщик? — переспросил он.
— Да, — подтвердила Каролина. — Видишь ли, пока я жила здесь, в Мандрейке, я считала тебя самым лучшим, самым красивым, самым непогрешимым человеком в целом свете; но когда я оказалась в Лондоне, то узнала, что раньше ты был закоренелым игроком, дуэлянтом, как никто другой, лихо правил лошадьми и ухаживал без разбора за всеми светскими дамами — молодыми и пожилыми. Ну что, неправда?
Лорд Валкен засмеялся.
— Кто это тебе рассказал, Каролина?
— Очень многие. Если я поступаю хоть чуть-чуть не так, как все, они пожимают плечами и говорят «Чего еще ждать от дочери Джастина?»
— Каролина, маленькая чертовка, ты сочиняешь! — запротестовал лорд Валкен, но все равно рассмеялся.
— Клянусь тебе, это правда, — ответила Каролина. — Папа, у тебя чудовищная репутация.
— Не буду обманывать тебя, Каролина, — сказал лорд Валкен, — одно время я был не совсем безгрешным, но это было до того, как я встретил твою мать.
— А потом? — спросила Каролина.
— Милая, я влюбился, и вся моя жизнь изменилась. Я стал счастливым человеком, которому очень повезло.
Каролина немного помолчала, а затем спросила тихим, едва слышным голосом:
— А как узнать, что ты полюбил?
Лорд Валкен встал, взглянул на нее, взял ее за подбородок и повернул к себе.
— Слушай, Каролина, — промолвил он, — я скажу тебе, как узнать, что полюбила. Ты почувствуешь, что ради этого человека готова на любые жертвы, пойдешь на любой риск; ты будешь готова умереть за него. Ты сделаешь все, чтобы он был счастливым. Это и есть любовь.
Каролина бесстрашно встретила взгляд отца, а когда он отпустил ее, повернулась к морю. Солнце, льющееся сквозь окна, ярко вспыхнуло в ее сияющих волосах. Внезапно улыбка преобразила ее лицо.
— Это и есть любовь, — мягко повторила Каролина и, повернувшись, выбежала из комнаты.
ГЛАВА 3
Достопочтенная миссис Эджмонт перечитала письмо, которое держала в руках, сложила его и, опустив лорнетку, отправилась на поиски Каролины. Она нашла ее у клавикордов, в комнате рядом с Серебряной гостиной. Увидев кузину, Каролина вскочила и подбежала к ней.
— У вас письмо от моей крестной? — спросила она. — Я видела его, когда прибыла почта. Что она пишет?
— Именно об этом я и хочу поговорить с тобой, Каролина, — мрачно сказала миссис Эджмонт.
Каролина вздохнула.
— Кузина Дебби, когда вы разговариваете со мной таким тоном, я знаю: что-то не так. Говорите же скорее.
Миссис Эджмонт выглядела взволнованной. Это была маленькая женщина с седеющими волосами. С четверть века назад она вышла замуж, но всего через несколько месяцев ее пожилой муж умер из-за слабых легких. Краткий период замужества оставил после себя незначительный след, и она казалась типичной старой девой.
Она была тиха, аккуратна и прекрасно знала все, что полагалось знать леди о хороших манерах. В то же время она обладала природной мягкостью и добротой, которые вызывали искреннюю привязанность к ней со стороны молодого поколения. Она приходилась маркизу Валкену дальней родственницей, была благородного происхождения, имела примерный характер и, как никто другой подходила для роли компаньонки его дочери.
Кроме того, миссис Эджмонт была стеснена в средствах, и деньги, которые платил ей маркиз, вновь позволили ей жить благополучно. В то же время она страшно боялась, что не справится со своими обязанностями. Каролина обладала пылким нравом и временами была слишком озорной, поэтому миссис Эджмонт жила в постоянном страхе, что еще может выкинуть ее подопечная.
Вот и теперь у нее дрожали руки, когда она разворачивала письмо графини Буллингем.
— Дорогая, — сказала она Каролине, — твоя крестная мать очень сердита.
— Из-за того, что я уехала из Лондона? — спросила Каролина.
— Ты же понимаешь, это было очень невежливо.
— Да, понимаю, — согласилась Каролина, — но я написала ей длинное письмо с извинениями и объяснила, что, узнав о намерении родителей ехать в Европу, я поспешила к ним в почтовой карете, ни о чем не думая и не теряя времени на сборы.
— Но это было не совсем так, — укоризненно сказала миссис Эджмонт.
— Кузина Дебби, вы же знаете: это единственное объяснение, которое моя крестная сочтет уважительным. Если она сердится, то за этим кроется что-то еще.
— Это действительно так, Каролина, но я мало, что поняла из ее письма.
— Так расскажите же мне, что она пишет, — нетерпеливо ответила Каролина.
Миссис Эджмонт зашелестела листами почтовой бумаги, исписанными небрежным почерком.
— Леди Буллингем пишет о слухах, — сказала она, наконец, через лорнетку близоруко вглядываясь в написанное.
— О слухах? О каких слухах? — спросила Каролина.
— Она пишет: «Ходят слухи о неподобающем поведении Каролины. Юной леди, особенно столь высокого положения в обществе, как Каролина, не приличествует так вести себя».
— Продолжайте, — сказала Каролина. — Что она пишет дальше?
— Она упоминает о некоей личности, о которой она неоднократно предостерегала тебя, и чье имя никоим образом не должно связываться с твоим именем. Она выражает сожаление, что твои родители уезжают, иначе она доставила бы себе удовольствие нанести им визит и обсудить с ними этот вопрос.
