Он говорил серьезно, и Сабра ответила так же серьезно:
— Я думаю, ты… замечательный… все в тебе… замечательное, и только одно… страшит меня: что я… не оправдаю твоих ожиданий.
— Да разве такое возможно? — спросил он. — Скорее это я не оправдаю твоих ожиданий в том, что ты называешь моим долгом. Честно говоря, этот долг до сих пор ужасает меня.
— Тебе ничего не нужно бояться! — откликнулась Сабра. — Но… могу я сказать тебе, чего мне хочется… больше всего… на свете?
— Что бы это ни было, моя дорогая, я дам это тебе, даже если мне придется сорвать звезды с небес.
Голос маркиза сказал Сабре, как сильно он ее любит, и сладостная дрожь пробежала по ее телу.
— Чего я хочу… и что, я думаю, нужно и тебе… это дом. Я скучаю по дому с тех пор, как умерла мама. Я всегда мечтала… иметь крохотный… домик, где я жила бы с… кем-то, кого бы любила… так, как люблю… тебя.
— Никто не назвал бы Куин «крохотным домиком», — улыбнулся маркиз, — но так ли уж важно, где мы живем, пока мы вместе?
— Нет… конечно, нет, — ответила Сабра. — Я сделаю его… домом для тебя, даже если он огромный, как амфитеатр в Эль-Дьеме. Важно, что мы есть и что мы вместе — ты и я… а потом… и наши дети.
Маркиз едва расслышал два последних слова, но от застенчивости девушки в его глазах вспыхнул огонь.
Он повернулся к Сабре, его губы приблизились к ее губам, и он сказал:
— Я хочу видеть моего сына на твоих руках и слышать, как ты поешь ему, как пела тогда арабским детям.
Маркиз помолчал, а потом добавил:
— Это то, моя драгоценная, что я подарю тебе, потому что все вокруг тебя должно быть красивым.
— Все и… будет красивым, — просто ответила Сабра, — если… ты… со мной.
— Я всегда буду с тобой, — отозвался маркиз, — потому что знаю: ты нужна мне, а я нужен тебе. И, душа моя, это самый лучший фундамент, чтобы построить дом.
— Я… люблю тебя! Я люблю… тебя… — снова и снова шептала Сабра.
Она прижала к себе голову маркиза, и он целовал ее неистово и страстно.
Сабра знала, что он срывает звезды с небес, чтобы укрыть ее их светом, их горящей во тьме красотой.
Потом звездный свет стал пламенем.
И когда они сгорели в экстазе, в божественном этом сиянии. Сабра поняла, что оно пришло из Вечности и продолжится в Вечность.
Настоящей Любви нет конца.
