– Тогда позвольте нам примерить его, – предложила миссис Харкорт.
Мадам хлопнула в ладоши, и через несколько минут Мелинда с изумлением смотрела на свое отражение в зеркале. Она никогда даже и представить себе не могла, что одежда может так изменить облик человека и что она может выглядеть такой изысканной и в то же время воздушной. Очень пышная юбка из кружев, обшитая лентами и украшенная флердоранжем, подчеркивала ее тонкую талию; так же были отделаны и глубокое декольте узкого корсажа, и крошечные рукава с буфами.
– Она просто прелестна! Как картинка! – воскликнула мадам Мерсье. – Могу сказать вам, мисс, что та, настоящая невеста, которая должна была надеть это платье, не обладает и половиной вашей привлекательности.
– Благодарю вас, – ответила Мелинда.
Она все еще чувствовала смущение, потому что, когда она сняла свое старое платье, мадам не могла скрыть ужаса при виде израненной спины.
– Что с вами случилось, моя бедная девочка?.. – начала было она, но затем слова замерли на ее устах.
Она повернулась к миссис Харкорт и что-то сказала ей полным негодования голосом, но сказала так тихо, что Мелинда не разобрала ни слова. Миссис Харкорт отрицательно покачала головой:
– Нет, нет, ничего подобного. Эта юная леди прибыла в Лондон прошлой ночью. Я нашла ее, потерянную и испуганную, на железнодорожном вокзале, где она искала какую-нибудь дешевую приличную меблированную комнату. Я пожалела ее и предложила ей остаться у меня на ночь.
Губы мадам Мерсье скривились в презрительной усмешке.
– Не сомневаюсь, что вы действительно были добры к этой девушке, – произнесла она не без сарказма. – Ну что ж, придется поднять спинку платья. Эти ссадины ни в коем случае не должны быть заметны.
– Наверняка вуаль скроет их, – высказала предположение миссис Харкорт.
– Ax да, разумеется, я совсем забыла про вуаль, – согласилась с ней мадам Мерсье. – Но все вечерние платья непременно должны быть закрытыми.
– Все ссадины, естественно, постепенно исчезнут, – сказала миссис Харкорт. Затем повернулась к Мелинде и спросила:
– Что же вы такое натворили, дитя мое, что подверглись столь суровому наказанию?
– Мой дядя разгневался на меня, потому что я отказалась ему подчиниться, – ответила Мелинда, заливаясь краской стыда.
Миссис Харкорт не стала развивать эту тему, и Мелинда успокоилась. Она вовсе не собиралась каждому встречному раскрывать причину, по которой вынуждена была бежать из дома.
В то же время она почувствовала, что миссис Харкорт не проявила абсолютно никакого интереса к ее объяснениям.
Девушка скоро поняла, что в действительности присутствует здесь лишь в роли манекена, на котором мадам Мерсье может демонстрировать роскошные образцы своего искусства. Дело было в том, что владелица магазина имела единственную цель – продать по возможности как можно больше платьев, а миссис Харкорт желала приобрести изрядное количество нарядов.
Но Мелинда этого не понимала и через некоторое время успокоилась. Единственное, на чем она настаивала, – это чтобы у всех платьев не было слишком низкого декольте.
– Но, мадемуазель, вы должны следовать велениям моды! – протестовала мадам Мерсье.
– Меня не волнует, модно я одета или нет, – сказала Мелинда. – И, честно говоря, я не думаю, что в будущем надену хотя бы половину из этих платьев. Но, во всяком случае, у них не должно быть такого низкого декольте, как, например, вот у этого.
Она повернулась к тому платью, которое упомянула, и приложила его к своей фигуре, но повыше, прикрывая свою маленькую округлую грудь.
– Чуть больше тюля и несколько лент закроют декольте на два-три дюйма, если уж это вас беспокоит, – сказала мадам Мерсье и бросила взгляд в сторону миссис Харкорт, словно спрашивая ее разрешения.
– Молодость и невинность сами по себе всегда очаровательны и притягательны, – как бы ответила на ее немой вопрос миссис Харкорт, и вновь после этого на устах мадам Мерсье появилась кривая усмешка, когда она отдавала распоряжение портнихе поднять декольте у платья, как потребовала того Мелинда.
Наконец, к большому облегчению Мелинды, примерка подошла к концу – у них оставалось слишком мало времени.
– Все, что мы выбрали, должно быть доставлено на площадь Гросвенор обязательно к полудню, – сказала миссис Харкорт.
– На площадь Гросвенор? – В голосе мадам Мерсье явно слышалось любопытство.
– Я знаю, что могу положиться на вашу порядочность и деликатность, – заявила миссис Харкорт. – Но все же хочу попросить вас – об этом никому ни слова.
– Я смогла привлечь столько клиентов, лишь научившись, когда следует, держать рот на замке, – уверила ее мадам Мерсье.
– Ну, тогда вы должны понять, что это дело нужно хранить в самой строгой тайне, – сказала миссис Харкорт. – А все счета вместе с покупками должны быть отправлены маркизу Чарду.
Глаза мадам Мерсье заблестели.
– Неужели самому маркизу! Очень эффектный молодой человек, я о нем наслышана.
– Весьма эффектный, – согласилась с ней миссис Харкорт. – И вы можете не беспокоиться об оплате.
