— Ханна говорила мне, что сегодня вы ездили на нем на прогулку.
— А Крылатый победитель сказал мне, — улыбнулся граф, — что он с нетерпением ждет того момента, когда снова почувствует вас на своей спине!
— Можно мне покататься на нем завтра?
— Надеюсь, вы будете в состоянии это сделать.
Лицо Кледры просияло. Неожиданно она осознала, что до сих пор не отпускает руку графа. Убрав руки, девушка смущенно произнесла:
— Можно налить вам… чаю?
— Жду не дождусь, когда вы сделаете это.
Кледра взглянула на стол и с восторгом заметила, что на нем только две чашки.
Она села и разлила чай из большого серебряного чайника. Граф наблюдал за ней.
Взяв чашку из ее рук, он сказал:
— Мне многое нужно рассказать вам, Кледра. Поверенный вашего дяди приезжал ко мне сегодня утром.
Кледра не ответила, просто взглянула на него, и в ее глазах граф заметил невысказанное беспокойство.
— Для меня это стало сюрпризом, — продолжил он, — и, полагаю, таким же сюрпризом станет для вас. Дело в том, что все, чем владел ваш дядя, теперь принадлежит вам.
Кледра посмотрела на него, не веря своим ушам.
Затем она воскликнула:
— Но я не хочу его… денег! Я не… возьму их!
Граф промолчал, и она добавила:
— Дядя Уолтер всегда издевался надо мной, повторяя, что оставит меня умирать с голоду, потому что сам он намерен жениться и у него будет сын.
— Но он не сделал этого, — спокойно возразил граф.
— Я ненавижу его деньги, я не прикоснусь ни к ним, ни к чему другому, чем он владел! — Немного помолчав, она сказала уже спокойнее:
— Разве что… не могли бы мы послать немного денег… старикам в Ньюмаркет?
Граф улыбнулся.
— Я был прав!
— Правы?
— Я знал, что об этом вы подумаете в первую очередь и уже послал письмо моему управляющему в Ньюмаркете с распоряжением снабдить их едой и деньгами, пока мы не оформим все это юридически.
Кледра почти благоговейно воскликнула:
— О, благодарю вас! Только… вы могли быть таким… чудесным… таким… понимающим! Спасибо! Мне было бы невыносимо думать, что они… продолжают страдать от жестокости дяди Уолтера.
— Еще я думаю, — сказал граф, — что, когда вы обеспечите всех тех, кто полагается на вас, вы захотите продать дом в Ньюмаркете. Но дом вашего дедушки, в котором жил ваш отец, тоже принадлежит вам.
— Он был мне… домом, пока нам с мамой не пришлось… жить в крошечном домике, — едва слышно прошептала Кледра.
— Ваш дядя был злым человеком и заставил страдать многих невинных людей. Вам придется исправлять зло, которое он причинил.
— Он мог… убить Крылатого победителя, — тихо сказала Кледра.
— Ваш конь стойко сражался за свою жизнь. И он избавил меня от необходимости совершить убийство!
Кледра протянула к нему руку:
— Если бы вы… убили дядю Уолтера, вы оказались бы в ужасном положении… а я бы никогда не простила себя, потому что это была бы моя вина… Ведь я пришла именно к вам.
— Но Крылатый победитель спас меня от этого, а ваша интуиция спасла его и моих коней от ужасной смерти.
— Это сам Крылатый победитель позвал меня, — сказала Кледра, — но, когда я вспоминала об этом сегодня утром, я подумала: как чудесно, что вы… поверили мне. Большинство людей, я уверена, сочли бы меня просто… истеричкой.
— Нет, этого о вас невозможно сказать, несмотря на весь ваш трагический опыт. Уверяю вас, Кледра, что считаю вас очень храброй и совершенно исключительной девушкой.
Выражение удивления, мелькнувшее на личике Кледры, сказало графу, что она ни на мгновение не ожидала от него такой похвалы.
Ее щеки запылали:
— Вы правда так думаете?
— Я всегда говорю только то, что думаю. И я уверен, что ваш отец, будь он жив, гордился бы вами.
— Папа тоже все мог понять, как вы.
Затем она добавила изменившимся голосом:
— Теперь, когда его нет на свете, я думаю, найдется кто-нибудь, такой же, как он или дедушка, кто будет жить в том огромном доме. Он принадлежал Мелфордам более века.
— Теперь он ваш, — ответил граф. — Вы поселитесь там, когда выйдете замуж, и вы будете хранить семейные традиции.
Мгновение Кледра смотрела на него, затем отвела взгляд и взглянула в окно.
— Я… никогда… не выйду замуж!
Граф ожидал этих слов:
— Вы думаете сейчас так потому, что ваш дядя был так жесток с вами. Но вы молоды, Кледра. Поверьте, вы сможете забыть ужас этих двух последних лет.
Она молчала. Граф добавил:
— Когда вы почувствуете себя достаточно окрепшей, мы с бабушкой подумаем о том, как ввести вас в лондонский высший свет и представить королю и королеве в Букингемском дворце.
Граф говорил спокойно, ласково, но Кледра вскочила со своего кресла:
— Нет! Нет! Я не… хочу, не буду… и я знаю, почему вы… предлагаете мне это! Чтобы я встретила мужчин, которые захотят жениться на мне.
Она содрогнулась от ужаса при этих словах.
Граф тоже поднялся.
— Попытайтесь рассуждать здраво, Кледра. Но не надо спешить. Мы поговорим об этом, когда вы совсем поправитесь.
Кледра вскрикнула, как животное, которое попало в капкан.
— Я… я все понимаю. Я знаю, что теперь, когда дядя Уолтер… мертв, мне нужно уехать и оставить вас в покое.
Но я боюсь… я не умею заботиться о себе… я не знаю, что мне делать, когда… останусь… одна.
Ее голос надломился на последнем слове, и, не думая ни о чем, она кинулась к графу и спрятала лицо у него на груди.
— К… как я могу… оставить вас?
Она захлебнулась рыданиями, по ее щекам струились слезы.
— Я… в безопасности… только с вами.
Медленно руки графа обняли ее.
Он чувствовал, что девушка рыдает все отчаяннее, все ее тело сотрясалось от плача.
— Вы не должны плакать, — нежно сказал Пойнтон. — Помните, вы очень храбрая!
— Я… не х-храбрая. Я… трусиха… Я хотела бы умереть! Тогда, по крайней мере, я снова была бы с папой и мамой.
Руки графа еще крепче обняли ее.
— Вы не должны так говорить.
— Что еще я могу сказать, если должна уехать и… остаться… совсем одна… без вас!
