убийством, женщина, которая забрала деньги убитого и спрятала их в лесу, выходит оттуда с улыбкой и следит за тем, чтобы не осталось никаких улик, которые бы ее выдали.
Затем последовал рассказ о том, как разбойник заплатил им с товарищем и велел возвращаться в деревню.
– Сколько денег он вам дал? – осведомился сэр Болсом Джонс.
– Четыре гинеи, сэр, – на двоих.
– Четыре гинеи! Это большая сумма для услуг кучера, не так ли?
– Да, сэр.
– Это было больше, чем вы ожидали?
– Да, сэр.
– Вы бы могли даже сказать, что это огромная сумма за то, что вы несколько часов провели на козлах?
– Да, сэр.
– И она была больше, чем вы могли рассчитывать получить от разбойника?
Среди придворных послышался смех. Сэр Болсом Джонс пояснил:
– Считается, что разбойник отнимает деньги у людей, а не раздает их. Однако этот разбойник имел возможность не только отдавать, но прямо-таки бросать деньги людям, которые рассчитывали получить за труды не больше нескольких шиллингов.
Прокурор задал еще один вопрос.
– Вы можете описать леди, которую вы посадили в карету у ворот Стейверли и повезли в церковь, ту, что совсем не испугалась разбойника, который так кстати оказался на пустынной дороге?
Наступило молчание.
– Впрочем, в этом нет необходимости! Вы можете ее опознать? Она в зале суда?
– Да, сэр.
– Покажите мне ее?
Тея с трудом сдержала дрожь, когда палец сержанта уверенно указал на нее.
– Благодарю вас, сержант Хигсон, – произнес сэр Болсом Джонс. – Вы свободны.
Сержант неловко покинул место для дачи показаний. Его сменил тот, кто откопал тело, потом – врач, осматривавший его, потом – родственник, опознавший Дрисдейла по кольцу и личным вещам, и хозяин гостиницы «Четыре рыбака». Когда допрос последнего свидетеля закончился, главный прокурор поклонился судье.
– Обвинение закончило представление доказательств, милорд.
– Благодарю вас, господин прокурор.
Судья повернулся к Tee:
– Леди Пантея Вайн, поскольку вас никто не представляет, готовы ли вы занять место для дачи свидетельских показаний и ответить на те вопросы, которые пожелает задать вам главный прокурор?
Тея почувствовала, как у нее обрывается сердце» однако решительно встала.
– Готова, милорд.
Но в ту минуту, когда судья открыл рот, собираясь что-то добавить, а все, кто был в зале суда, вытянули шеи, чтобы получше рассмотреть обвиняемую, громкий и ясный голос у двери произнес:
– Вынужден просить вас, милорд, и всех присутствующих не двигаться с мест.
Многие ахнули, и этот звук словно эхом отразился от стен.
Все головы повернулись к дверям, где оказалась фигура в черной маске с пистолетами в каждой руке. Позади виднелась еще одна похожая фигура, а еще две встали в той двери, через которую в зал вошли члены суда. И пока потрясенные зрители озирались, пятый человек в маске неслышно вошел в ту дверь, куда уходили присяжные, и встал, наставив на них пистолеты.
Не меньше десяти пистолетов со взведенными курками были направлены на невооруженную толпу.
Наступило молчание: казалось, присутствующие не смеют даже дышать. А потом чей-то голос на галерее воскликнул:
– Господи! Да ведь это же Белогрудый!
Радостный приветственный крик вырвался одновременно не меньше чем у дюжины тех, что были в зале. Белогрудый посмотрел на них и улыбнулся.
– Да, я Белогрудый. Как всегда, я явился, чтобы исправить несправедливость. Вы готовы меня выслушать?
– Мы тебя прекрасно слышим! – прокричал мужской голос.
– И поверим всему, что ты скажешь? – подхватил женский.
– Благодарю вас. Это именно то, что мне хотелось узнать, – отозвался Белогрудый.
Он прошел вперед и встал прямо перед судьей, лицом к присяжным. Тея прижала руки к груди, чтобы
