— Я... — хотела было ответить Карина, но не нашлась, что сказать.
Она была рада, что веер скрывает часть ее лица. Иначе герцог заметил бы, какое приятное возбуждение испытывает она от их разговора.
Совесть подсказывала Карине, что то, о чем они сейчас говорят, в высшей мере неприлично и ей должно быть стыдно поддерживать такой разговор, а тем более получать от него удовольствие.
Но она ничего не могла с собой поделать. Ей было так приятно стоять здесь, рядом с этим неотразимым мужчиной, и обсуждать с ним перспективу их поцелуя. Ничего более чудесного не происходило раньше в ее скучной жизни. Карину то и дело бросало в жар, у нее кружилась голова.
— Вы знаете, что самой судьбой предопределено, чтобы вас целовали, — вздохнул герцог. — А мне предопределено целовать вас.
— Я не знаю такого предопределения. У меня собственные планы...
— Если вы думаете о другом мужчине, забудьте его. Я не допущу, чтобы вы думали о ком-то другом.
— Не допустите?..
— Вы принадлежите мне. Вы знаете об этом? Я и только я буду целовать вас, — настаивал он.
— Неужели, сэр? А вы не предполагаете, что я не позволю вам меня целовать? Что у меня другое предназначение?
— Предназначение женщины — быть с мужчиной, особенно такой женщины, как вы. Вы созданы для любви.
— Я артистка. — Карина продолжала дразнить его, выглядывая из-за веера. — Я живу для музыки и больше ни для чего.
— Неправда, — пробормотал герцог.
— Вы обвиняете леди во лжи? Как некрасиво, сэр!
— Леди обманывает меня с момента нашего знакомства. Это доставляет ей удовольствие.
Карина тихо засмеялась, насмешливо глядя на него поверх веера.
— Очень хорошо, — согласился герцог. — Если вы хотите поиграть со мной, я вам разрешу, ненадолго. Но придет время...
— Время никогда не придет, — решительно перебила его Карина.
Но она не была уверена, кого она старается убедить — его или себя.
— Вы думаете, что сможете жить только для своего искусства? — спросил он.
— Я думаю, что это искусство важнее любви, — ответила она.
— Я мог бы изменить ваше мнение, — вздохнул он.
— Ни один мужчина не изменит моего мнения. У меня очень твердое мнение, оно никогда не меняется.
— Упаси меня Господь от женщин с твердым мнением, — прогремел герцог.
— Я знаю, с ними много проблем, — согласилась Карина. — У них есть эта неприятная привычка говорить «нет», когда вы ожидаете, что они скажут «да».
— Могу и подождать. В игре, в которую мы играем, может быть только один победитель.
— Правильно. И победителем будет тот, кто окажется более мудрым и проницательным.
— И вы полагаете, что это будете вы.
— Клянусь небом, мадам, вы ведете себя дерзко! — воскликнул герцог.
— Я веду себя честно. Разве это дерзость?
— Если я могуществен, как вы говорите, то, значит, я представляю собой определенную опасность.
— Вы опасны во многих отношениях.
— Это действительно так, — пробормотал он. — Я думал о вас всю прошедшую ночь. Я себе представлял, как буду чувствовать ваше тело в своих объятиях, как к моим губам прижмутся ваши нежные, раскрытые, податливые губы.
Карина старалась не думать об этих соблазнительных картинах. Она не позволит ему победить. Не должна позволить.
— Позвольте мне увидеть ваше лицо, — требовательно заявил он.
— Нет, сэр.
Внезапно глаза герцога блеснули. Карина разгадала его намерение и, ловко увернувшись, быстро сбежала по невысокой лестнице с террасы в сад.
Она бежала без оглядки, но скоро поняла, что ее никто не преследует, и замедлила шаг. Его не было видно.
Карина убежала, но сердцем чувствовала, что ей вовсе не хотелось убегать от этого поразительного мужчины, чьи слова, казалось, открывали перед ней неведомый, яркий мир. Но этот мир не для нее, напомнила она себе. Ни одна приличная девушка не приняла бы условий, которые он предлагал. Карина взяла себя в руки и решительно сказала себе, что должна его забыть. Сейчас она артистка и должна работать.
Прежде чем присоединиться к Берти и остальным, Карина сбегала в свою комнату и надела маску, на случай если герцог снова неожиданно к ним зайдет. Затем она спустилась в музыкальный зал, где собралась вся труппа.
Девушка сразу заметила, что ее товарищи ведут себя как-то странно. Они смотрели на нее с большим интересом.
— Мы думали, ты не скоро вернешься, — сказала Хелен. В ее голосе прозвучали неприятные нотки, которых Карина раньше не замечала. Все девушки украдкой улыбались.
Берти поспешил уладить инцидент.
— Слава Богу, вы здесь. Теперь мы можем работать. Надеюсь, у вас есть множество идей по поводу того, как изменить тексты наших песен.
— Прежде всего разрешите вернуть Джулии веер, — сказала Карина. — Спасибо, Джулия. Извини, что я так бесцеремонно выхватила его у тебя.
— Ничего страшного, — ответила Джулия. — Его светлость мне все равно не нравится.
— Я... не понимаю. Что ты имеешь в виду?
— Не скромничай, — улыбнулся Сэмсон. — Мы все понимаем, что ты поступила очень умно, использовав маску. Исключительно хитро. Отличный способ завлечь мужчину.
- Но я...
— Может, начнем работать? — прикрикнул на них Берти. — Леди Ирис, что вы скажете насчет первой песни?
Схватив Карину за руку, он потащил ее к роялю, вполголоса бормоча:
— Не обращайте внимания на Хелен. Она ревнует.
Положила глаз на герцога.
— Берти...
— И я думаю, вы поступили правильно, надев маску на случай, если он войдет. Кстати, я принес вам еще несколько масок из наших запасов.
Он открыл коробку, где лежали пять масок, и Карина быстро выбрала себе скромную маску из черного атласа.
— Спасибо, Берти, — прошептала она. — Благодарю вас за заботу.
Берти на мгновение задержал ее руку в своих руках.
— Он очень красивый мужчина, леди Ирис, — прошептал он, так чтобы остальные не услышали. — Но...
— Не волнуйтесь. Мне не грозит опасность потерять голову. Я просто играю в игру в духе «Красавиц Берти».
— Рад это слышать. Не ожидал, что такая хорошо воспитанная леди, как вы, знает, как играть в подобные игры.
— С тех пор как я с вами, я научилась играть в очень многие игры. Вы будете просто поражены! —
