угодно. Помню, как в детстве я однажды сказала ему, что собирается дождь. Но в тот день мне совсем не хотелось, чтобы пошел дождь, так как няня обещала пикник. Я так мечтала об этом, что не верила в чудо. Он рассмеялся. «Спорим, дождя не будет». «Будет, – возразила я жалобно, – знаю, будет». «Ну, – улыбнулся он, – если дождь пойдет, я подарю тебе пони. Ты давно об этом просишь». Я вскрикнула от радости, но отец жестом остановил меня: «Рано радуешься, подожди. А что ты сама можешь поставить?» Я подумала о том немногом, что имела. Он заметил у меня на руках куклу. Ее звали Луиза. Я обожала эту куклу и никуда без нее не ходила, не расставалась с ней даже ночью. «Твоя кукла против моего пони», – предложил он. Я согласилась, но знала, что ни радости пикника, ни пони не заменят потерю Луизы, и у меня ком подкатил к горлу. Конечно, я проиграла, и в тот же день отнесла Луизу отцу. «Тебе действительно нужна Луиза, папа?» – спросила я. Он видел мольбу в моих глазах, но покачал головой: «Долг чести всегда нужно отдавать», – твердо сказал он и взял у меня куклу. Он запер ее в шкафу в своем кабинете. После этого я украдкой пробиралась в комнату и разговаривала с ней через запертую дверь.
– Ты получила ее обратно? – спросил Николас.
– Гордость не позволяла мне просить об этом, – ответила Серина, – и, кажется, четыре или пять лет назад отец в поисках каких-то бумаг обнаружил Луизу. «Интересно, что она тут делает?» – спросил он, а я вспомнила ночи, когда, пробравшись в пустой кабинет, спрашивала Луизу, хорошо ли она себя чувствует. В те дни мои руки, привыкшие обнимать ее, болели от ощущения пустоты. Я не могла говорить об этом отцу и скрывала свои чувства. После этого я поняла, что нельзя играть на то, что любишь.
Серина замолчала и всплеснула руками от отчаяния. Николас подошел к ней.
– Ты должна выйти за меня замуж, – сказал он покровительственным тоном.
– Но я не хочу, – проговорила девушка сквозь слезы. – О, Николас, ты смешон. Ты ведь никогда не мог заставить меня слушаться, хотя старше на три года, а сейчас тебе это и вовсе не удастся. Я остаюсь здесь и не боюсь встретиться с ним лицом к лицу. Может быть, когда его светлость увидит меня, он сам откажется жениться.
– По правде говоря, Серина, – сказал кузен, – я вообще не верю, что он это сделает. Ни одна из женщин, пытавшихся женить его на себе, не добилась успеха. Есть женщина, которая влюблена в него без памяти... Он и от нее отказался.
Голос Николаса изменился, и вдруг девушка поняла, что эта история волновала его лично.
– Кто она? – спросила Серина.
– Леди Изабель Кальвер, – ответил он. – Ты о ней не слышала, она вдова. Ее выдали замуж еще ребенком, а муж был убит на войне. Это очень милая женщина, Серина. Я не встречал более прелестного существа в своей жизни, а Вулкан от нее отказался.
– В таком случае, Николас, вполне возможно, что он и на мне не женится, – ответила девушка. – Дорогой кузен, спасибо, что ты обо мне так заботишься. Я это ценю, правда.
– Хорошо сказано, Серина, – застенчиво произнес Николас, – ты совершаешь ошибку. Этому человеку нельзя доверять. Если он и не женится, то обязательно найдет способ завладеть твоим наследством.
– Ему нужно быть достаточно хитрым для этого, – сказала она, – ты ведь хорошо знаешь опекунов.
– Ну, больше я ничего не могу сделать, – – сказал Николас.
– Никто из нас не может сделать ничего, кроме того, чтобы помнить, что мой отец... едет сюда.
– Я не забыл, Серина.
– Ты поговоришь со священником? Я сейчас же сообщу всем об этом. Но сначала тебе нужно что-нибудь поесть, Николас.
– Да, конечно, я до смерти устал – не спал всю ночь и за тебя беспокоился. Боюсь, ты всю жизнь будешь жалеть о том, что не согласилась на мое предложение.
– Может быть, – ответила девушка. – Тем не менее знай, что Стэверли никогда не спасались бегством, и я не хочу оказаться первой, даже если дело касается брака... с самим дьяволом.
Глава 2
– Вулкан опаздывает, – заметил граф Джиллинхэм, вытянув длинные ноги к камину и лениво потянувшись за стаканом вина.
– Пока нет, – ответил сэр Питер Берли. – Ставлю на обезьяну, Джилли, что он будет здесь до того, как пробьют часы.
– Идет, – согласился лорд Джиллинхэм, взглянул на большие мраморные часы на камине.
Вдруг послышались голоса.
– Черт возьми, Питер, кажется, ты выиграл, – произнес лорд Джиллинхэм.
Однако в проеме распахнувшейся двери показалась женская фигура, облаченная в отороченное мехом ярко-красное манто с капюшоном. Оба джентльмена тут же вскочили на ноги.
– Изабель! – воскликнул лорд Джиллинхэм.
– Добрый вечер, Джилли. Не ожидала увидеть тебя здесь и тебя, Питер, тоже, – с улыбкой сказала леди Изабель, присев в реверансе, прежде чем подойти к брату и поцеловать его в щеку.
– Ты выглядишь потрясающе, Джилли. У тебя новое увлечение или выигрываешь в карты?
– Ни то, ни другое, – резко оборвал ее лорд Джиллинхэм и сурово добавил: – Объясни, Изабель, что ты здесь делаешь?
– То же, что и ты, представь себе, – ответила его сестра. – Добрый вечер, Питер.
Она чарующе улыбалась сэру Питеру Бэрли, пока тот поднимал к губам ее белоснежную руку.
– Черт возьми, Изабель, ты знаешь, о чем я говорю, – настаивал на своем лорд Джиллинхэм, – здесь не званый обед, во всяком случае, когда лорд Вулкан приглашал нас пообедать сегодня вечером, тут ничего подобного не предполагалось.
