сама.
Не отдавая себе отчета в том, что она произносит, Андрина спросила:
— Что вы тут делаете?
— Я только что собирался задать вам этот вопрос, — холодно ответил сэр Танкред.
Вид его внушал благоговейный страх. Выглядел он еще более величественно, чем накануне вечером. Андрина подумала, что это из-за того, что на сэре Танкреде был вечерний костюм.
Темно-синий атласный смокинг с длинными фалдами подчеркивал ширину его плеч, кончики воротника накрахмаленной сорочки подпирали подбородок, а шелковый шейный платок был завязан искусной рукой затейливым узлом.
По сравнению с прошлым вечером в этом мужчине произошла метаморфоза — в нем прибавилось важности и величия.
Но почему-то при виде сэра Танкреда робость Андрины улетучилась и сменилась внезапным приступом гнева. Ей вспомнилось, как нагло вел он себя вчера в придорожной гостинице.
Она поспешила убедить себя, что никак не может позволить этому наглецу поколебать ее решимость встретиться с герцогом Броксборном.
— Я просила свидания с герцогом Броксборном, — произнесла Андрина, с облегчением обнаружив; что голос звучит достаточно твердо.
— Так я и понял, — сказал сэр Танкред, — но я искренне удивился, когда обнаружил, что мисс Морган, с которой я ужинал прошлым вечером, вдруг превратилась в мисс Мелдон, едва попав в Лондон.
Андрина испугалась, что он расскажет старому герцогу о том, что случилось в придорожном трактире.
Ведь вряд ли кто-то поверит, что она не поощряла ухаживания сэра Танкреда и не преследовала никаких сомнительных целей, согласившись отужинать наедине с мужчиной, которого никогда прежде не встречала.
Она предположила, что сэр Танкред гостит в доме герцога, и в отчаянии пыталась сообразить, будет ли с ее стороны правильно умолять его держать в секрете тот факт, что они накануне познакомились.
Затем она подумала, что это будет нелепая и унизительная просьба и он вполне может отказаться ее выполнить.
— Не собираетесь ли вы мне сказать, почему вы здесь? — поинтересовался сэр Танкред.
— Разумеется, не собираюсь, ответила Андрина. — Я просила свидания с его светлостью, и, когда он появится, я буду очень обязана вам, если вы соизволите оставить нас наедине.
— У вас с ним есть какие-то секреты?
— То, что я ему скажу, это мое личное дело, — вспыхнула Андрина. — И вас оно никоим образом не касается!
— Но мне любопытно, — возразил сэр Танкред. — И, кстати, если это вас может заинтересовать, то моя нога весьма пострадала и до сих пор при ходьбе причиняет мне боль.
— Рада это слышать.
— Вы проявили большую находчивость, выпутываясь из беды, в которую сами себя ввергли. Вероятно, вы имели большую практику в подобных делах.
Андрина гордо вскинула голову.
— Я не имею желания вступать с вами в объяснения. Тем более о вчерашних событиях. Если вы намерены оставаться в этой комнате до прихода герцога, то давайте подождем его в молчании.
Ей было трудно придать своему голосу уничтожающий оттенок, так как глаза сэра Танкреда искрились смехом, а на губах играла ироническая, а может, даже и циничная усмешка, на которую она обратила внимание еще вчера.
— А теперь прекратим обмениваться колкостями и опустим шпаги, — предложил он после некоторой паузы. — Остыньте, пожалуйста, и скажите мне, что привело вас сюда и что вы от меня хотите?
— От вас?! — вскинулась Андрина. — Абсолютно ничего…
И тут она смолкла.
Ужасная мысль заставила ее похолодеть.
Увидев, как ее глаза расширились и заняли чуть ли не половину маленького личика, сэр Танкред, как бы отвечая на ее незаданный вопрос, произнес:
— Я и есть герцог Броксборн.
— Как вы можете быть им? — машинально возразила Андрина, не задумываясь, о чем говорит — Его светлость стар… очень стар…
— Мой отец — к кому, как я понимаю, вы приехали — умер три года тому назад. За месяц до своего восьмидесятилетия.
У Андрины перехватило дыхание.
— Но вы сказали, что ваше имя Уэнсли… — возразила она совсем по-детски.
— Ну и что из этого? Уэнсли — один из моих титулов, и я им обычно пользуюсь, когда путешествую.
Герцог властным жестом указал ей на стул.
— Не присядете ли, мисс Мелдон? А затем будьте так добры объяснить, что заставило вас искать встречи со мной, а вернее, с моим отцом.
— Герцог Броксборн умер? Вот этого я уж никак не могла предвидеть, — посетовала Андрина, уверенная, что произносит эту тираду мысленно.
— Подобная неприятность рано или поздно произойдет со всеми нами, — отозвался герцог.
Андрина ужаснулась, сообразив, что герцог услышал ее слова.
По взгляду его она поняла, что он внутренне давится от смеха и смеется он, конечно, над ней.
— Может быть, вам это покажется смешным, — заявила она агрессивно, — но я была так уверена, что застану его здесь и он согласится выслушать меня.
— Я слушаю.
— Вы — это не он! Вы — совсем другое дело, — раздраженно произнесла Андрина.
— Это почему же? — поинтересовался герцог.
— Хотя бы по той простой причине, что вы не мой крестный отец, — сказала Андрина.
Герцог улыбнулся.
— Так вы одна из многочисленных крестниц моего папаши? Я никак не мог понять, почему он так часто берет на себя столь ответственную миссию, причем никогда не предпринимает никаких попыток проследить за их религиозным воспитанием, ничем не помогает им и не упомянул ни одну из них в своем завещании.
— Я не ожидала от него никакого наследства, — возмутилась Андрина, — я только рассчитывала на его помощь… Я собиралась воззвать к его совести!
Герцог откинул голову и уже открыто расхохотался.
— Впервые я услышал от кого-то, что у моего почтенного папаши имелась совесть. И чтобы вам все стало ясно, мисс Мелдон, насчет его предполагаемой помощи, то скажу вам с полной откровенностью — он был самый эгоистичный человек из всех, живущих на свете. Может быть, за исключением меня…
Андрина нервно переплела пальцы, стараясь сдержать свои чувства.
— А не кажется ли вам, ваша светлость, что обязательства вашего отца перекладываются на вас?
— В принципе нет, не кажется, — ответил герцог. — Но я готов выслушать от вас, в чем заключается его обязательство перед вами, мисс Мелдон.
Это было очень трудно. Гораздо труднее, чем Андрина представляла себе раньше. Как бы она ни старалась, но не могла забыть, что человек, сидящий напротив нее, так неучтиво вел себя с ней накануне.
И как возмутительно он поступил, как ее унизил!
Она надеялась, что никогда в жизни больше не встретится с ним, но причудливый поворот судьбы свел их вновь, и по капризу той же судьбы он оказался единственным человеком, который в состоянии помочь Черил и Шарон достойно выйти замуж.
От таких мыслей можно было прийти в отчаяние.
