окажут мне честь и позволят первому провозгласить тост за здоровье невесты и пожелать ей большого счастья. Конечно же, Окли, ты также должен принять наши искренние поздравления.
Не оставалось ни малейших сомнений в искренности его слов, и Джемма одарила лорда милой улыбкой, продемонстрировавшей всем прелестные ямочки на щеках.
В этот вечер она казалась такой хорошенькой, что все последующие тосты произносились гостями от чистого сердца.
Только лорд Вустер, сидевший рядом с виконтом, выразил словами то, что все думали.
— Тебе никак не Откажешь в одном, Валайент, — заявил он, — ты никогда не упускаешь возможности удивить своих друзей, ну а уж сегодня, подобно сержанту Дженкинсу, ты буквально отправил нас всех в сокрушительный нокаут еще в первом раунде.
Виконт лишь безмятежно улыбнулся, и тогда лорд Вустер сказал тихо, чтобы мог услышать только он:
— Ну а как же Ниоба? Я ведь был абсолютно уверен, что она без ума от тебя, так же, как и ты от нее.
— Я всегда считал разумным не показывать никому своих карт во время игры, — ответил виконт.
— Да, уж в этом ты преуспел! — воскликнул лорд Вустер. — Впрочем, кто станет винить тебя за это? Если бы ее увидели раньше тебя, то у тебя было бы очень много соперников. Такое очаровательное создание! «Очаровательная»— это слово произносили почти все гости, говоря про Джемму, когда поздним вечером покидали дом виконта.
В гостиной они наговорили ей массу самых экстравагантных комплиментов и напрасно пытались добиться от нее, почему до сего момента она не появлялась в обществе.
Было очевидно, что все джентльмены усматривали какую-то тайну или тонкий расчет в поступке виконта, державшего свою невесту вдалеке от всех, пока она наконец не появилась в качестве его жены.
Все они, как поняла Джемма, удивились, обнаружив, что «лаяли не на то дерево», как выразился лорд Олвенли, ожидая, что виконт женится на Ниобе.
— Не могу понять, почему я не встречал вас в доме вашего дяди, — говорили они все одно и то же. — Вероятно, вы жили где-нибудь в другом месте?
— Когда мои родители были живы, наш дом был в Кенте, — уклончиво отвечала Джемма.
Она старалась не прибегать ко лжи, но ловко уклонялась от правды, так что в результате гости, уезжая, знали о ней так же мало, как и в первые минуты ее появления за обедом.
Им удалось узнать только то, что виконт определенно женился и что жена не та, которую все ожидали увидеть. Тем не менее все решили, что жена Окли — очаровательная и милая крошка, ведь она слушала их с широко открытыми глазами и мило смущалась от всех комплиментов, которыми ее осыпали.
При этом многие из них уже успели почувствовать на себе высокомерие Ниобы, испорченной своим громким успехом в свете.
Виконт и Фредди не сомневались, что отзывы, которые они будут теперь давать повсюду о «жене Окли», окажутся весьма лестными для Джеммы.
И только когда все гости разошлись и остался один Фредди, виконт поинтересовался:
— Отчего ты вздумала опоздать к столу? Я уж начал подозревать, что у тебя нервный припадок или что-то в этом роде.
Впрочем, виконт спросил об этом вполне добродушно, по той простой причине, что вечер прошел как нельзя более успешно и пребывал в таком же, если не лучше, расположении духа, как и днем, когда он возвращался с состязаний по боксу.
Посмотрев на него долгим взглядом, Джемма с улыбкой ответила:
— Я ставлю одну из двух своих драгоценных гиней против твоей, что ты никогда не угадаешь настоящую причину моей задержки.
Виконт ненадолго задумался.
— Полагаю, что ты, подобно всем особам женского пола, слишком долго одевалась либо твой парикмахер не приехал вовремя.
— Ты говоришь, опираясь на свой опыт?
— Разумеется, — ответил виконт. — Ты помнишь, Фредди, ту маленькую балерину, которая никогда не…
Тут он замолк, неожиданно вспомнив, что Джемма теперь его жена и ему не пристало в ее присутствии вспоминать свои прежние увлечения. Поэтому, чтобы скрыть замешательство, он резко спросил:
— Ну, так в чем же причина?
— Ты проиграл свою гинею, — ответила Джемма. — Плати!
Она шутливо протянула виконту свою маленькую ручку, но тот сказал:
— Подожди минуту! Сначала я хочу узнать причину.
— На самом деле, — ответила Джемма, — причиной задержки стал этот обед.
— Обед? — удивился виконт. — Что ты имеешь в виду? Ведь ты едва ли хотела обедать одна! Да, кстати, об обеде — что случилось с Кингстоном и почему за столом прислуживал мой слуга Хокинс?
— Как раз это я и собираюсь сейчас объяснить, — ответила Джемма. — К сожалению, Кингстоны ушли.
— Ушли?! — растерянно воскликнул виконт.
— Мы с Хокинсом не дали им прихватить с собой серебряные подсвечники, — быстро сказала Джемма, словно желая остановить гневные слова, готовые сорваться с его губ.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь! — воскликнул виконт. — Я, конечно, знал, что Кингстон выпивает, но был уверен в его честности.
— Ты можешь спросить об этом Хокинса; они ушли, потому что испугались, что после твоей женитьбы им уже не удастся так легко обворовывать тебя.
Глаза виконта зловеще прищурились, и Фредди, которому хорошо были известны эти признаки, поспешно сказал:
— Я всегда считал Кингстона темной лошадкой и подозревал, что он питает большую слабость к твоему кларету. Теперь Джемма подыщет вам более исправных слуг, можешь в этом не сомневаться.
— Если в моем доме что-то идет не так, как надо, у меня портится настроение, — проворчал с недовольным видом виконт. — Ну ладно, зато сегодня мой повар показал себя с наилучшей стороны..
— Благодарю за высокую оценку, — отозвалась Джемма. — И теперь я с удовольствием выслушаю комплименты, которые ты был готов высказать за обедом.
Оба джентльмена уставились на нее, словно не могли поверить своим ушам.
Фредди пришел в себя первым.
— Ты хочешь сказать, что сама, своими руками приготовила сегодняшние блюда?
— Больше было некому готовить, — смущенно ответила Джемма, — но вы должны поблагодарить еще и Хокинса. Он купил все необходимые продукты за рекордно короткое время. А потом я готовила все блюда, а он подавал их гостям.
Некоторое время в комнате стояла полнейшая тишина, а затем виконт весело расхохотался.
Через мгновение Фредди присоединился к нему, а вскоре засмеялась и Джемма, так как была не в силах устоять против их заразительного смеха.
— Боже мой, если бы только они знали! — с трудом переводя дух, проговорил виконт. — Невеста, которую они считали самой богатой наследницей года, готовит изысканные кушанья, которыми они с удовольствием набивают свои рты, а после этого появляется свеженькая и прелестная, как утренняя роза! Я просто сражен наповал, Джемма! Если уж я ловкач, то ты дашь мне сто очков вперед. Они клюнули на нашу наживку, как глупые караси, и проглотили все, что мы им приготовили, — и крючок, и леску, и грузило!
— Где же ты научилась так замечательно готовить, Джемма? — поинтересовался Фредди, когда они наконец отсмеялись.
— Мой отец был не прочь вкусно поесть, — ответила Джемма, — а поскольку мы с мамой его очень любили, то всегда пользовались разными кулинарными книгами и удивляли его экзотическими кушаньями. Он их всегда хвалил и часто говорил нам, что даже французский повар принца-регента не смог бы приготовить ничего вкуснее.
