были либо в стельку пьяными, либо мертвыми. Так что Дрого это показалось почти невероятным, когда они добрались невредимыми и нашли свой дом в целости и сохранности. Он мог только благодарить брата за то, что тот выбрал себе дом на такой тихой улице.
Маниу отпер черный ход, и, войдя в дом, Дрого бросил узел возле лестницы.
- Текла! - позвал он. - Текла!
Взбежав наверх, он увидел, что она стоит в дверях и ждет его. Слегка задохнувшись от быстрого бега, он бросился к ней. Она прижалась к нему и обвила его шею руками.
- Вы… вернулись! Слава Богу! Я молилась… молилась за вас… чтобы вы… остались живы!
Она притянула его голову к себе, подставила губы. И он начал жадно целовать ее, как будто вернулся к ней с того света.
Глава четвертая
Текла разбирала вещи, которые Дрого с Маниу принесли из дворца.
- Вы поступили очень разумно, - похвалила она, увидев платья.
Когда Маниу ушел на кухню, оставив их одних, Дрого показал ей драгоценности, взятые им из сейфа. Выражение ее лица тронуло его. Было ясно: она довольна не потому, что они были дорогие, но потому, что это память о матери.
- Я бы не пережила, если бы они достались мародерам, - прошептала она. И Дрого решился сказать, что она могла бы продать их.
Вздохнув, он стал считать деньги. Валюты было достаточно много, и у него мелькнула мысль как-то надежно ее спрятать, чтобы не украли. Вернулось ощущение опасности. После воочию увиденного насилия на улицах и разорения дворца он прекрасно отдавал себе отчет в том, что угрожает Текле. Нужно увезти ее с собой, размышлял он, но не окажется ли это еще опаснее, чем оставить девушку здесь?
Сказав Текле, что ему нужно поговорить с Маниу, Дрого спустился вниз.
Маниу приготовил ужин. Присев на один из сосновых стульев, Дрого сказал:
- Мне нужен твой совет, Маниу. Ее высочество говорит, что не будет чувствовать себя в безопасности в монастыре. Но я не могу отказаться от мысли о том, что остаться там лучше, чем попытаться бежать из страны. - Помолчав немного, он пояснил: - В пути еще больше вероятности попасть в руки восставших. И тогда, в лучшем случае, мы окажемся в тюрьме.
Маниу посмотрел вверх и, будто боясь, что Текла может его услышать, тихо произнес:
- Я слышать, красные стрелки, которые много выпить во дворец, вчера вломиться в монастырь и насиловать монахини…
Дрого сжал губы. Поднявшись со стула, подошел к окну. Выглянул во двор. От одной мысли о том, что она может быть изнасилована пьяными мужланами, у него сжимались кулаки. Да, время сомнений истекло.
- Маниу, я хочу, чтобы ты сходил в гавань, - сказал он, - и выяснил, есть ли там какое-нибудь судно, на котором мы сможем отсюда уехать. - Помолчав, он продолжил: - Лучше всего тебе взять что-нибудь, что ты мог бы продать. Если там кто-нибудь следит за происходящим, у него не возникнет подозрений, что это ты сам хочешь покинуть страну.
- Я понимать, - сказал Маниу. - Я взять ящик фрукты, который находить на улица.
Дрого подумал, что Маниу наверняка отобрал этот ящик у кого-то, кто украл его в другом месте. Но от комментариев воздержался.
- Тогда иди прямо сейчас! - сказал он. - И побыстрей возвращайся. Я не могу вывести ее высочество из дому, пока не стемнеет. Но если ты найдешь корабль, я поговорю с капитаном сам.
Маниу потянул со стула пальто, надел его и, взяв стоящий у входа ящик с фруктами, вышел. Дрого, закрыв за ним, снова запер дверь на засов.
Вернувшись к Текле, Дрого обнаружил, что она переоделась в другое платье и сделала ту же прическу, что и вчера. У нее это получилось немного хуже, чем у опытной королевской прислуги. Но все равно она была прелестна. Он остановился, любуясь ею, и понимая, что она ждет от него комплимента. В ответ на его восхищенную улыбку она подошла к нему и положила руки на лацканы его куртки.
- Что вы… обсуждали с Маниу? - спросила она испуганно. - Вы не собираетесь… оставить меня здесь?
- Нет, я увезу вас с собой, - ответил Дрого. - Но нам нужно быть начеку. Ведь, если повстанцы пронюхают, что вы хотите покинуть Козан, они будут проверять каждый корабль и выставят кордоны на всех дорогах, ведущих из столицы.
- Может быть… они думают, что я… с папой, - прошептала Текла. Дрого же был уверен, что к этому времени революционеры уже наверняка прознали, что она покинула дворец лишь прошлой ночью. Однако ему не хотелось пугать ее, и, деликатно усадив ее в кресло, он сказал, что хочет посвятить ее в свой план.
Она сложила руки на коленях, как ребенок, и вся обратилась в слух.
- Я послал Маниу в гавань, - начал он, - выяснить, нет ли корабля, на котором мы могли бы уехать. - Помолчал немного, затем продолжил: - Если какой-нибудь корабль найдется, пусть самый неудобный, это будет шанс выбраться в Болгарию или в какую-либо другую приморскую страну. Ну а потом вы сможете соединиться с отцом, где бы он ни был.
Дрого полагал, что король в любом случае сможет выехать в Румынию или в Россию, которая, безусловно, предложит ему политическое убежище, делая вид, что не имеет никакого отношения к восстанию. Затем революционеры сформируют правительство, а король будет жить в изгнании до конца своих дней. Это был хорошо знакомый сценарий, и Дрого мог ради Теклы только уповать на то, что он где-то не сработает. А Текла, помолчав несколько минут, неожиданно заявила:
- У нас никогда не было дружеских отношений с Болгарией, и, если уж выбирать страну… кроме моей собственной, я бы предпочла Грецию или, еще лучше, Англию.
- Вы предлагаете мне отвезти вас к английским родственникам.
- Если вы возьмете меня с собой, - сказала она, - я обещаю рядом с вами ничего не бояться.
- Это совершенно невозможно! - было первой реакцией Дрого. Но, сказав так, он подумал: а не лучшее ли это из всех возможных решений? Ведь, если верить словам Теклы, даже в Козане она была несчастна из-за своей мачехи. Он был убежден, что английские родственники примут ее с радостью и в ее положении окажут ей всяческое содействие. А возможно, и королева Виктория предложит помощь королю в восстановлении трона…
Все это стрелой пронеслось в голове Дрого. По выражению глаз Теклы он понял, что она читает его мысли и больше всего на свете хочет, чтобы он отвез ее в Англию.
Ну что ж, по крайней мере денег у них теперь было достаточно и для такого дальнего путешествия. Однако он прекрасно понимал, что найти корабль и проникнуть на него, оставаясь неузнанными, очень трудно. Революционеры, несомненно, ищут принцессу и следят за всеми судами, покидающими столицу. Если их схватят, то не просто разлучат. С ним скорее всего произойдет, выражаясь дипломатическим языком, «несчастный случай». На самом деле это будет хладнокровное убийство! А ведь сведения, которые он собрал, должны непременно попасть в Лондон, что бы с ним самим ни случилось. Но как, как их туда отправить?…
Тут он услышал, как Текла тихонько всхлипнула.
- Я доставляю вам массу хлопот, - сказала она. - Может быть, лучше… в конце концов… отвести меня в монастырь. Я думаю, если я поплачусь матери настоятельнице, она спрячет меня.
Дрого окаменел. Он хорошо помнил рассказ Маниу о том, что произошло в монастыре. Но сейчас, даже зная, что монахинь не тронули, он уже не смог бы отпустить Теклу от себя.
- Давайте подождем Маниу, - отозвался он, - и послушаем, что он скажет. - Подумав немного, Дрого добавил: - А пока сочините особую молитву святому Витусу или тому святому, который отвечает за сегодняшний день, молитву о том, чтобы ангелы хранили нас и указали нам путь к спасению.
- Пока вы были во дворце, я все время молилась, - просто ответила Текла.
