бодростью и надеждой.
Она нарезала хлеб и протянула маркизу кусок помягче, из середины, подала ему масло и козий сыр.
–?Боюсь, что мы оставим вас совсем без запасов, – сказала она извиняющимся тоном мадам Круа, намазывая маслом третий кусок хлеба.
–?Ешьте, сколько сможете, – отвечала щедрая француженка. – Мне-то самой нужно очень мало, а разносчик продуктов заглянет ко мне завтра, так что я смогу пополнить свои запасы.
–?Вы уверены?
–?Вполне уверена, милая, – ответила мадам Круа. – Жаль, что не могу угостить вас похлебкой. Но резать и разделывать курицу слишком долго.
–?Мы очень благодарны вам за это угощение, – искренне заверила Лукреция.
Кофе с козьим молоком имел не слишком приятный вкус, но они с удовольствием выпили горячий напиток.
На теплой кухне Лукрецию разморило. Мадам Круа заметила, что у гостьи слипаются глаза.
–?А теперь идите-ка спать, – сказала она. – Такая удача: постель уже готова. Я ждала, что ко мне приедет в гости кузина из Сен-Мало. Это, кстати, недалеко от Ле-Пьё. Она, возможно, знакома с родителями вашего мужа.
–?Обязательно спросите ее, когда приедет, – сказала Лукреция. – Но честно скажу, я рада, что сегодня ее здесь нет.
Француженка добродушно улыбнулась.
–?Можете занять ее кровать. Простыни чистые, а такой удобной перины, как у меня, не найдешь во всей Бретани.
Лукреция подумала про себя, что ей сейчас любая постель покажется волшебной, учитывая то, где она провела прошлую ночь.
Мадам Круа направилась к узкой лестнице, ведущей в мансарду.
Лукреция, поколебавшись, сказала:
–?Не будет ли невежливо с моей стороны спросить, есть ли в этой комнате умывальник? Мне бы очень хотелось помыться.
–?Ну конечно, – ответила Круа. – Возьмите ведро в передней. Колодец во дворе.
–?Я наберу воды, – сказала Лукреция.
Взяв ведро, Лукреция удивилась, какое оно тяжелое, хотя и пустое. Едва ли она сможет его донести, когда оно наполнится. В этот момент к колодцу подошел маркиз.
–?Осторожно! – шепнула она.
–?Объясните хозяйке, что хоть я и не в себе, но носить тяжести могу, – шепотом велел он Лукреции.
Набрав воды, они вернулись на кухню.
–?Пьеру, похоже, стало получше, – с радостью сказала Лукреция. – Он сам понял, что мне нужно помочь принести ведро. Иногда у него бывают проблески.
–?А что говорят доктора? Он поправится? – спросила мадам Круа.
–?Ох уж эти доктора! – вздохнула Лукреция. – Что они знают?! Они сказали, что он, может быть, поправится, а может быть, и нет. Ну как им можно верить?
–?И вправду как? – отозвалась мадам Круа.
Она стала подниматься по лестнице, показывая дорогу Лукреции. А позади женщин с ведром воды шел маркиз.
Спальня была маленькая, с низким потолком. В наступивших сумерках все же можно было различить ее скромную обстановку: кровать, стол с тазиком для умывания, под столом – ведро, рядом стул, а в углу стоял комод, а на нем – маленький осколок зеркала.
–?Большое спасибо, мадам, – сказала Лукреция. – Мы очень вам благодарны за вашу доброту.
–?Да уж не за что, – ответила женщина. – Помогать тем, кто нуждается, – это по-христиански. А бедолагам, изувеченным в этих ужасных войнах, мы непременно должны помогать, чем сможем. Стольким ведь уже ничем не помочь!
–?Действительно ничем, – тихо сказала Лукреция. – Мадам, мне так жалко, что вы на войне потеряли близких.
–?Троих, троих потеряла! – причитала мадам Круа, покидая комнату.
Они слышали, как хозяйка, грузно ступая, спускается по лестнице. Маркиз наконец выпрямился и расправил плечи.
Несколько мгновений ни один из них не решался заговорить.
–?Вы, наверное, полагаете, что я должен поступить как истинный джентльмен и лечь спать на полу, – нарушил молчание маркиз. – Это…
–?Нет, что вы! – перебила его Лукреция. – Вы устали так же, как и я. Мы положим между нами подушку.
–?Я так и думал, что вы найдете практичный выход из этого сложного положения, – сказал маркиз.
–?Здесь нет ничего сложного, – сухо ответила Лукреция. – А теперь сядьте, пожалуйста, на стул и отвернитесь. Мне надо раздеться и помыться. Я мечтала об этом весь день.
Ей показалось, что маркиз вот-вот рассмеется. Но она решительно одернула себя: «Мы оба можем вести себя как благоразумные и воспитанные люди. Сейчас не время проявлять жеманную стыдливость».
В ситуации, когда их свободе, а может быть, и жизни угрожала опасность, кокетство было неуместно.
Маркиз потянулся к ведру.
–?Вам налить воды в таз?
–?Да, пожалуйста.
В этот момент они услышали, как хозяйка, грохоча сабо, поднимается по лестнице.
Маркиз поспешно поставил ведро и опустился на стул. Раздался стук в дверь.
–?Войдите, – откликнулась Лукреция.
–?Я принесла вам свечку, ведь скоро совсем стемнеет, – сказала мадам Круа. – И еще я подумала: у вас нет с собой никаких вещей, и вам, милочка, наверное потребуется ночная рубашка.
–?Как любезно с вашей стороны! – воскликнула Лукреция, принимая вещи от француженки. – Спасибо, мадам, и спокойной ночи.
Хозяйка удалилась. Лукреция поставила на стол свечу в дешевом подсвечнике. Потом она развернула ночную рубашку и рассмеялась.
–?Смотрите, милорд, в такой рубашке я была бы в безопасности с самим Казановой! – воскликнула Лукреция.
Рубашка была из плотной фланели, от множества стирок ткань стала еще грубее. Фасон был очень целомудренный: застежка на пуговицы до самого горла, длинные рукава и подол до пола. Лукреция приложила рубашку к себе.
–?Мне казалось, я так устал, что будь со мной рядом сама Венера Милосская, я и тогда бы оставался совершенно равнодушным. Однако теперь я в этом не уверен, – сказал маркиз совершенно серьезно.
И они оба дружно рассмеялись. Казалось, маркиз был не в силах справиться со смехом, и Лукреция приложила ладонь к его губам, чтобы заглушить громкий смех.
Он накрыл ее руку своей, и она почувствовала жар его губ на своей руке.
Они на секунду замерли. Потом Лукреция вырвала свою руку.
–?Отвернитесь, – приказала она. – Чем скорее мы ляжем спать, тем лучше.
Раздеваясь, она чувствовала себя такой усталой, что ее почти не волновало присутствие маркиза, сидевшего к ней спиной.
Она ополоснулась холодной водой. Как приятно было освободиться от пыли!
Облачившись в ночную рубашку, Лукреция подошла к кровати.
–?Я лягу у стенки, – сказала она.
