афиши, К афишам были пришпилены телеграммы, вырезки из газет и фотографии.
— Тебе здесь будет удобно, — сказала Конни, — а я буду рядом, и ты можешь ничего не бояться.
— Ты уверена, что хозяин комнаты не рассердится?
Конни улыбнулась.
— Абсолютно! Актеры — щедрый народ, не то что деревенские, которые не пустят тебя на порог, чтобы ты, не дай Бог, не украла коврик, о который вытирают ноги.
Минелла не могла удержаться от смеха.
— Теперь беги вниз, — сказала Конни, — и покричи Тэда. Он сидит в подвале и принесет твои вещи. Дашь ему пенни. Большего это не стоит. Потом достань то, что тебе понадобится на вечер. Мы еще с тобой поговорим перед тем, как я поеду в театр.
— Ты сегодня играешь? — спросила Минелла.
— А как же, — ответила Конни. — Но мне уходить не раньше, чем через пару часов, так что у нас еще будет время.
С этими словами она повернулась и пошла обратно в свою квартиру.
Когда Конни вошла в гостиную, Герти и Мелли посмотрели на нее, и она сказала:
— Да, веселенькая история! Теперь давайте говорить откровенно. Что будем делать, девочки?
— Мы только что это обсудили, — ответила Герти. — И нашли замечательный выход!
— Какой же? — полюбопытствовала Конни.
— Что, если твоя подруга заменит Кэти? — предложила Нелли. — Она красива и совсем не такая, как мы.
— Да вы с ума сошли! — воскликнула Конни.
— А что такого? — спросила Герти. — Что до меня, то, мне кажется, у нее красота другого сорта, и как раз такого, о котором его сиятельство всегда мечтал!
Глава 3
Минелла как раз вынимала из сундука вечернее платье и другие вещи, которые могли понадобиться ей сегодня, когда в комнату вошла Конни.
Минелла вопросительно посмотрела на нее. Ей показалось, что Конни собирается сказать что-то не очень приятное, но почему она так подумала, Минелла и сама не знала.
Конни присела на диван и сказала серьезным тоном:
— Выслушай меня, Минелла. Минелла, стоявшая на коленях перед сундуком, села на корточки.
— Что случилось, Конни? — спросила она. — Я тебе мешаю? Ты хочешь, чтобы я уехала?
— Нет, дело не в этом, — сказала Конни. — Просто у меня появилась идея, но она может тебе не понравиться. Если она тебе не понравится, скажи об этом прямо.
— Разумеется, — кивнула Минелла. — В конце концов, мы всегда были откровенны друг с другом, по крайней мере в прошлом.
— Да, конечно, — торопливо сказала Конни. — Но сейчас совсем другое дело.
— Как это? — насторожилась Минелла. Она чувствовала, что что-то не так, и, нервно сплетя пальцы, с тревогой заглянула Конни в глаза.
В этот миг она казалась такой юной, хрупкой и беззащитной, что Конни сказала:
— Конечно, я не должна предлагать тебе это, но девушки меня уговорили, и к тому же мне не хочется оставлять тебя одну на время моего отъезда.
— Ты уезжаешь? — спросила Минелла.
— Да, сегодня вечером. Вернусь только в понедельник днем, а ты останешься одна в Лондоне, где ты ничего не знаешь.
— Не волнуйся, со мной ничего не случится, Но про себя Минелла подумала, что будет страшновато сидеть здесь в одиночестве, не зная, куда пойти и чем заняться.
— Сегодня вечером после шоу, — начала Конни, — мы все собираемся поехать за город с графом Винтерборном.
— После шоу? — в изумлении переспросила Минелла.
— Оно заканчивается приблизительно в пол-одиннадцатого, и в Паддингтоне нас будет ждать специальный поезд.
Глаза Минеллы стали круглыми, но она ничего не сказала, и Конни продолжала:
— Мы приедем в его замок еще до полуночи, а это для нас раннее время!
Она улыбнулась, хотя и слегка натянуто, и добавила:
— Я организовала этот прием по просьбе графа. Девушки, которых ты только что видела, тоже поедут, и, кроме того, Берил, которая очень красива. Но все это делалось в основном ради Кэти.
Эти имена были непривычны для слуха Минеллы, но все равно она слушала очень внимательно.
— Кэти для графа — «особая девушка», если можно так выразиться, но, как ты слышала, в последний момент она заболела.
— Это, должно быть, большое несчастье не только для нее, но и для вас.
— Еще бы, — согласилась Конни. — И я должна это как-то исправить. Поэтому я предлагаю, Минелла, тебе занять ее место!
— Мне?
— Да, тебе. Конечно, для графа это будет не то же самое, что Кэти, но мужчин и женщин должно быть равное число, без этого нельзя, ты же знаешь.
Минелла на миг растерялась.
— Но ведь он может пригласить кого-то из своих друзей? Да и из твоих подруг кто-нибудь, наверное, с радостью согласится поехать.
— Не в последнюю минуту, — возразила Конни. — У меня просто нет времени бегать по городу и кого-то искать. Помоги мне, Минелла, как я стараюсь помочь тебе.
— Конечно, я сделаю все, о чем ты попросишь, но ведь граф ни разу меня не видел. Возможно, ему не захочется, чтобы я была в числе его гостей.
— Я не сомневаюсь, что он будет в восторге, — поспешно сказала Конни.
Минелла опустила взгляд на сундук.
— Боюсь, мои платья, несмотря на то что я взяла мамины, не слишком подходят для такого приема.
— Как раз об этом я хотела с тобой поговорить, — сказала Конни. — И, надеюсь, ты не почувствуешь себя оскорбленной.
— А почему я должна чувствовать себя оскорбленной?
— Потому, — ответила Конни, — что если ты согласишься, за что я тебе буду очень благодарна, тебе придется поехать туда под другим именем.
Минелла непонимающе уставилась на подругу.
— Понимаешь, — продолжала Конни, — Минелла Клинтон-Вуд не должна находиться в обществе «гейети герлз».
— Почему?
— Потому что твоя мать этого бы не одобрила, — ответила Конни.
Минелла понимала, что это правда. Она сама только что об этом подумала.
Ей даже пришло в голову, что, поскольку Конни была хористкой из «Гейети», мать Минеллы не хотела бы, чтобы дочь обращалась за помощью к ней.
Но откуда ей было знать заранее, что Конни играет на сцене?
И почему теперь она должна относиться к Конни иначе, чем как к подруге детства, с которой вместе учила уроки?
Словно угадав ее мысли, Конни сказала:
— Это не предмет для споров, Минелла, и так же, как нельзя говорить моей матери и отцу, чем я занимаюсь, точно так же нельзя, чтобы граф Винтерборн узнал, что ты дочь лорда Хейвуда.
— Он был знаком с папенькой? — спросила Минелла. После недолгого молчания Конни ответила;
— Я думаю, да. В свете каждый знал твоего отца и любил его, а кроме того, я уверена, что они были членами одного и того же клуба.
Потом, словно не желая больше говорить об этом, она вновь вернулась к насущным вопросам:
— Итак, если ты поедешь в замок, то в качестве моей подруги, скажем, молодой актрисы, которая
