– Мне до сих пор тяжело вспоминать об этой осаде, – с грустью призналась Рози. – Генерал Гордон – настоящий герой.
– Когда я впервые увидел вас, – продолжал Стивен Хардкасл, – мне было двадцать три. Я служил младшим офицером. Меня, как и всех молодых людей, словно магнитом тянуло в окутанный ореолом романтики «Гейэти», где властвовали смех и очарование и где были самые красивые в мире девушки, – улыбнулся он.
Рози догадалась, что он продолжает видеть ее такой, какой она была много лет назад.
– И самой красивой из них были вы! – добавил он. – Наверное, я влюбился в вас в тот момент, когда впервые увидел на сцене. Потом я вернулся в Индию и понял, что никто не может сравниться с вами по красоте. Вы стали для меня олицетворением женственности и утонченности.
Рози слушала его, словно околдованная.
– И вы снова пришли в театр? – после довольно продолжительного молчания спросила она.
– Я приходил в театр каждый раз, когда приезжал в отпуск. Я вернулся в Англию с одной-единственной мыслью – увидеть вас!
– Но почему вы не представились мне?
– Как я мог осмелиться! – воскликнул Стивен Хардкасл. – У меня почти не было денег. Я даже не мог послать вам цветы, что, как мне известно, делали все ваши поклонники. – Он снова вздохнул и продолжил: – Нет, я просто сидел в партере и любовался вами. Мое сердце начинала биться быстрее, когда вы выходили на сцену. Покидая Лондон, я знал, что полюбил вас навеки.
– Невероятно! – проговорила Рози. – Но теперь вы, конечно, женаты?
– Я не встретил ту, которая хоть в чем-то могла бы сравниться с вами.
– Надеюсь, в том, что вы остались холостяком, нет моей вины?
– Допускаю, что вы не поверите мне, но все же это истинная правда, – сказал Стивен Хардкасл. – Я любил вас, Рози. Долгими ночами я мечтал о вас. Все свои поступки я совершал, думая лишь о том, что вы будете гордиться мною.
Рози казалось невероятным то, что говорил этот человек, но в голосе его звучало такое неподдельное чувство, что неожиданно для себя она поверила ему.
– Все, за что меня хвалило командование, я совершал ради вас. – Он сделал паузу. – Унаследовав фамильное поместье, я заново обставил несколько комнат, думая лишь о том, что они станут достойной оправой для вас. – Он устремил на Рози полный обожания взгляд. – И вот теперь вы рядом со мной, такая, какой я вас и представлял в этом возрасте! – Он счастливо улыбнулся. – Из потрясающе красивой, восторженной девушки вы превратились в утонченную и столь же прекрасную женщину.
– Но вы так и не предприняли попытки познакомиться со мной?
– Наверное, я боялся испытать разочарование, – признался Стивен Хардкасл. – Я слишком долго боготворил вас и лелеял в сердце ваш образ, поэтому не вынес бы, если бы вы оказались такой, как большинство женщин вашего возраста: с вытравленными перекисью волосами, нарумяненными щеками, то есть, грубо говоря, молодящейся старушкой. – Весело засмеявшись, он добавил: – Но вы совершенны. Я знал, что так и будет. Вы не представляете, как это для меня важно.
– Просто не верится! – пробормотала Рози, которой всей душой хотелось поверить его словам.
Так, потягивая шампанское, они беседовали еще час. Узнав, что Рози собирается обедать в одиночестве, Стивен Хардкасл вызвал своего камердинера, возившего его инвалидное кресло.
Миновав казино, они добрались до отеля «Метрополь».
– Я не могу жить в «Отеле де Пари», потому что там слишком высокая лестница. К тому же мне всегда нравилось обедать на открытом воздухе, – объяснил Стивен Хардкасл.
– И мне тоже, – призналась Рози, чувствуя, как в ее сердце все больше разгорается очищающее пламя.
За обедом Стивен рассказал ей, что пересмотрел все спектакли с ее участием, и признался, что сильно страдал, когда, вернувшись из-за границы, обнаружил, что она покинула сцену.
– Я просто не мог представить «Гейэти» без вас. Единственным утешением для меня была надежда, что вы вышли замуж за любимого человека и счастливы с ним…
– Я… не встретила такого человека, – тихо проговорила Рози.
– О моя дорогая, если бы я знал! – воскликнул Стивен Хардкасл и накрыл ее руки своими. – А сейчас… – неуверенно начал он, и Рози догадалась, что он с трудом подыскивает слова, – а сейчас… в вашей жизни появился тот, кто… имеет для вас значение?
Рози решила ничего не скрывать от него.
– В моей жизни давно никого нет, – улыбнулась она. – Я привезла сюда свою племянницу, которую впервые увидела две недели назад. Она осталась одна после смерти родителей. – Рози вновь подумала о том, что долгие годы ее существование было лишено смысла, что она жила одними воспоминаниями. – У меня никого нет, – повторила она. – Я покинула театр в сорок пять лет. Признаться, на сцене я была не актрисой, а девочкой из «Гейэти».
По тому, как Стивен напрягся, Рози догадалась, что он собирается заговорить о чем-то очень важном.
– Вы… вы скучаете по сцене? – спросил он.
– Я сама часто задаю себе этот вопрос, – ответила Рози. – Полагаю, больше всего на свете я скучаю по той жизни, которую оставила ради театра.
– И какой же была та ваша жизнь? К своему удивлению, Рози разоткровенничалась и поведала Стивену о своем детстве, о том, что отец пришел в ярость, когда узнал о ее бегстве с Вивианом Вогэном.
