– Теперь вы льстите мне, монсеньор.
– Нет, я говорю совершенно искренне. Она встала, сделала шаг к камину, протянула руки к огню. Отсветы пламени отразились в ее глазах, огненные блики оживили ее бледное лицо.
Шелдон Харкорт тоже поднялся со своего места, встал рядом с ней… ближе, чем позволяли приличия в общении с малознакомой ему вдовой недавно казненного французского аристократа.
– Я должна отправиться к себе… У меня был трудный день, – прошептала графиня. – Я так устала от ожидания.
– Надеюсь, ветер стихнет к утру, и завтра мы благополучно пересечем Пролив.
– О, Пролив! Преграда, разделяющая жизнь и смерть! – высокопарно воскликнула графиня.
– Жизнь продолжается везде – и на этом берегу тоже… – Слова рождались в мозгу Шелдона Харкорта сами собой. – Я не хотел бы расставаться с вами, мадам.
«Это здесь, а там?..» – послышалось ему, но на самом деле она ничего не произнесла, а лишь, взглянув на него, вновь опустила длинные ресницы. Шелдон обнял ее и крепко прижал к себе. Она и не думала сопротивляться, и он ощутил дрожь желания, пробежавшую по всему его телу. Все шло, как обычно.
Головка графини склонилась немного к плечику, он отыскал ее губы и стал терзать их поцелуями. Пошли в ход все знакомые любовные приемы, хорошо известные опытному мужчине. Он был настойчив, а она податлива.
Шелдон настолько впился ртом в ее нежные губы, что ей стало трудно дышать.
Затем, когда она все-таки затрепетала в его объятиях и полностью сдалась, Шелдон разжал объятия.
– Теперь выкладывайте все как на исповеди! – властно распорядился он.
– Всю правду?..
Темная глубина ее глаз завлекала его словно омут.
– Правду и только правду, – потребовал Шелдон. – Должна же ты расплатиться за хороший обед.
– О чем вы говорите?..
– О том, что ты сама прекрасно знаешь. Ты никакая не графиня де ла Тур, а самозванка.
– Как вы это узнали?
– Я достаточно долго прожил во Франции и встречал графиню де ла Тур на приемах. Она средних лет и невзрачная, как любая из ее горничных.
– Как жаль!
– Кого?
– Графиню, которую вы встречали монсеньор, – вздохнула мнимая графиня де ла Тур, опускаясь в кресло у камина.
– Может быть, но я жду от тебя объяснений.
– Каких?
– Кто ты такая на самом деле? Почему ты носишь на пальце это обручальное кольцо? Ты же не замужем? И тебя ни один мужчина, как мне кажется, не целовал до меня.
Незнакомка вдруг ощетинилась, как одичавшая кошка.
– Болван! Чем я тебе не понравилась? Неужели я что-то сделала не так?
– Почти все как надо, – хладнокровно отметил Шелдон. – Но опыта тебе явно недостает…
– Так научите меня… Или вы неспособны?
– Я должен подумать, прежде чем ввязываться в какую-то темную авантюру.
– Так думайте скорее. У меня мало времени.
Она вскочила с кресла.
– Как вы могли разоблачить меня – ума не приложу! Сколько здесь, в отеле, мужчин, кого я могла бы легко обмануть, но надо же-я нарвалась на вас, на одного-единственного…
– …который кое-что понимает в великосветских дамах, – не преминул похвалиться Шелдон.
– …нет, который видел настоящую графиню де ла Тур до того, как она взошла вслед за мужем на гильотину.
Шелдон Харкорт не мог не улыбнуться ее почти неподдельному энтузиазму, направленному против революционного террора. Котеночек неплохо изображал большого разгневанного зверя.
– Ну-ка сядь и расскажи мне всю свою историю с самого начала, – предложил он.
Шелдон думал, что она смутится. Ничего подобного.
Она охотно опустилась в кресло и начала рассказывать. Правда, сначала немного пококетничала, притворившись на этот раз несмышленой девочкой.
– Что вы желаете знать, монсеньор?
– Все. Ты любопытное существо, которое меня заинтересовало.
