Роберт пристально глядел на нее, и постепенно изумление в его глазах сменилось тем блеском, который прежде отталкивал Синтию и пугал, вселяя дрожь. Она и сейчас задрожала, но это не был страх. Она смотрела Роберту в лицо, и ею вновь овладевала та влекущая всепокоряющая сила, которой прежде она стремилась противостоять. Сейчас Синтия не противилась больше, ее захватило, проникнув в самое ее существо, поразительное чувство, сродни экстазу.
– Что вы говорите? – спросил Роберт глухим голосом. – Не шутите со мною, Синтия, я жажду вас, я не могу этого вынести, вы играете с огнем.
– Это не игра. Разве непонятно, что я хочу сказать? – спросила она тихо и отчетливо.
– Скажите тогда. – Голос его прерывался от волнения, однако Роберт не смел прикоснуться к ней.
Но слова замерли у Синтии на устах. Она лишь стояла перед ним, часто дыша, прижав к груди руки, словно пытаясь унять бурю чувств.
– Скажите! О моя любимая, скажи слова, о которых я мечтал… ждал… надеялся…
Синтия повиновалась – с бесконечной искренностыо, задыхаясь и трепеща, она прошептала:
– Я… люблю… тебя… Роберт.
И все стало просто и легко. Роберт нежно и бережно обнял ее, словно боялся, что от его прикосновения она может исчезнуть. Синтия, не глядя ему в глаза и спрятав лицо у него на груди, прошептала:
– Я сама это поняла лишь совсем недавно… но я знаю… что люблю тебя… давным-давно.
– Я не могу в это поверить!
Он смотрел на ее склоненную голову и медленно, будто стараясь продлить минуты волшебства и насладиться сполна их почти непереносимым очарованием, он привлек ее к себе.
Синтии казалось, будто она сливается с ним в одно целое, и все же она знала, что никогда не подчинится ему полностью, что, как и он, обладает собственной силой, способной дополнить ту, которой наделен ее любимый.
Роберт поднял ее голову, их взгляды, их губы встретились.
Объятие становилось все теснее, обоих словно охватило пламенем, в котором радость и страсть, счастье и желание запылали всепоглощающей любовью.
Поцелуи становились все более жаркими, и Синтия чувствовала, как сама ее жизнь устремилась в поцелуе к избраннику. Она отдавала Роберту всю себя, она здесь, с ним… И принадлежит ему навеки.
В лице Роберта мелькнуло дерзкое торжество, но голос был полон удивительной нежности, когда еле слышно прозвучали слова:
– Я постараюсь быть достойным тебя, моя любимая, моя единственная, моя самая благородная на свете.
Примечания
1
Юная девушка (фр.)
2
Как подобает, согласно приличиям {фр.)
3
Дедушка и 6aбушка (фр.).
4
Отец (фр.).
