На этом разговор оборвался. Они наконец пришли. Рыжий привел принца в какой-то не слишком опрятный дом, в его подвале лежали вповалку несколько человек, связанные и явно одурманенные сонными заклинаниями.
– Выбирай, – предложил мальчишка почти насмешливо.
Шейлан пожал плечами и с некоторым усилием вытащил из общей кучи бородатого мужика с испещренными шрамами физиономией. Очень быстро принц понял, что с таким грузом он далеко не уйдет. С его субтильным телосложением и слабым здоровьем он этого детину и из подвала не вытащит. Но если подумать, то идти-то никуда не надо. Вытащив цепочку с амулетом-телепортом, он исчез прямо из этого подвала.
Появился он уже рядом с алтарем. Все же телепорт – вещь очень удобная: жаль, не каждый маг способен его создавать. Принц искренне надеялся, что когда освободит свой дар, ему это искусство будет доступно.
Как проводить ритуал, Шейлан знал прекрасно – все-таки он уже был практически полностью обученным магом. Сколько бы ни запрещали контактов с демонами, но даже Блюстители за века так и не смогли уничтожить этого знания. Даже деревенские дурочки прекрасно знали несложный ритуал.
Он быстро уложил жертву на алтарь, расставил фиксаторы. Заклинание, оказывается, ничуть не стерлось из памяти. Принц все сделал быстро и достаточно легко и только на последнем этапе замешкался. Оказалось, что убить человека не так просто, как ему казалось. Во всяком случае, Шейлан все-таки немного колебался, смотря на безмятежно спящего мужика. Пусть у того рожа откровенно бандитская, пусть он действительно бандит. Однако убивать беззащитного человека как-то… неприятно? Принц нахмурился и с силой воткнул кинжал в сердце жертвы.
Человек так и умер спящим. А Шейлан на несколько мгновений зажмурился, пытаясь избавиться от неприятного ощущения.
Однако вяло трепыхающаяся совесть долго его не мучила. В окружающем мире что-то стремительно менялось. Впрочем, Шейлан очень быстро понял, что не в мире, а только вокруг алтаря. Все видимое пространство заволокло туманом. А потом из него вышла потрясающей красоты девушка.
На вид ей было лет примерно шестнадцать. Хотя сколько на самом деле лет демону, человек вряд ли сможет определить. Хрупкая, изящная. Волна густых огненных волос спускалась ниже колен, большие звездные глаза – словно провалы в бездну.
– Здравствуй, – великолепным нежным голосом произнесла девушка. – Ты будешь моим Призывающим?
– Здравствуй… Айша, – пробормотал принц вдруг разом охрипшим голосом. Имя демоницы он выговорил с некоторым трудом. – Да, я буду твоим Призывающим.
Демоница улыбнулась мягкой, по-детски наивной улыбкой, не разжимая губ, и опустила пушистые ресницы. Шейлан понял, что влюбился безнадежно и с первого взгляда. Этой ночью они не спали, «укрепляя связь», чтобы расстаться с рассветом, а затем встретиться вновь – позже. Для принца эта ночь стала самой сказочной, самой великолепной за всю его не самую радужную жизнь.
Эрик с Алаизом сидели в своей камере в обнимку, время от времени переговариваясь. В обнимку потому что фейрал почему-то сильно холодил кожу, и поодиночке они очень быстро начинали мерзнуть. Приходилось греться друг о друга. К тому же так было просто спокойней.
Снаружи стояла глубокая ночь, но они об этом не знали. В облицованной фейралом камере совершенно терялось чувство времени, так что и спали они не по ночам, а когда захочется. В этой каменной коробке они были полностью отрезаны от мира – настолько, что даже Нижний мир не мог забрать свое создание обратно, несмотря на то что Эрик связь не поддерживал. Во всем это был только один плюс: лишенный связи с Эриком Изменчивый все же не терял своей силы, поскольку в этой камере законы Серединного мира не действовали на него точно так же. Впрочем, по этой же причине он не мог пополнить запаса, а потому до визита принца все раны на нем оставались практически незажившими.
Зато после нескольких глотков крови, в которых бурлила нереализованная сила, срослись разорванные крылья, и на пальцах даже начали пробиваться еще слабенькие коготки – вместо вырванных в пыточной.
Наблюдая эти изменения, Эрик искренне радовался и даже испытывал некоторую благодарность к принцу. Хотя в тот момент, когда стоял под прицелами нескольких арбалетов и услышал громкий стон из камеры, он готов был порвать всех Блюстителей на лоскутки даже со скованными за спиной руками. А особенно – этого извращенца.
Странно, но, вернувшись тогда в камеру, он застал Алаиза не измученным и подавленным, а вполне бодрым, с довольной улыбкой на губах. Это учитывая, что с тех пор как их обоих заперли тут после мучительных пыток, демон даже двигался с трудом.
– Что-то ты подозрительно довольный. – Киллер почти растерялся, и это не свойственное ему ощущение было весьма неприятным. Впрочем, рядом с Алаиз он очень часто испытывал не свойственные ему чувства.
– Не волнуйся, этот человек не сделал мне ничего плохого. – Алаиз развернул совершенно целые крылья. – Он дал мне своей крови. И даже кое-что сказал. По-моему, у нас серьезные неприятности. Что-то снаружи затевается, а мы можем только сидеть и ждать.
Киллер испытал невероятное облегчение, поняв, что с Алаизом ничего страшного не случилось. Он даже не сразу обратил внимание на сказанное демоном. Впрочем, а куда торопиться? Все можно обдумать не один раз: ведь деваться отсюда все одно некуда.
И теперь они сидели ночью, обнявшись и изредка перебрасываясь короткими фразами. Эрик, уткнувшись носом в пушистую макушку Алаиза, думал о том, что он как-то незаметно примирился с мужским обличьем демона. Наверное, благодаря вот этому обманчиво наивному и беззащитному облику. Он понимал, что это глупо и разницы никакой, как бы Алаиз ни выглядел, но сейчас он воспринимал того как младшего братишку, которого надо любить и защищать. Которого хочется обнять покрепче и укрыть собой от всего мира. А ведь раньше к Алаизу в мужском обличье Эрик предпочитал вообще не прикасаться. Человеческая психика имеет удивительное свойство адаптироваться к чему угодно, а если это не удается, разум сам создает для себя столь привлекательные иллюзии, что в них хочется верить.
Мысли о человеческой психике, подчиняясь странной логике, вильнули в сторону взаимопонимания между демонами и людьми. Эрику вдруг вспомнился один маленький, но показательный случай, наглядно демонстрирующий разницу восприятия окружающего мира двумя расами. А все началось с мелочи: киллер как-то при Алаиз подосадовал на свою отросшую шевелюру – она ему сильно мешала, Эрик привык к короткой стрижке почти под ноль, но здешняя мода была прямо противоположной, а выделяться киллер не любил больше, чем терпеть неудобства. Алаиз тогда сильно удивилась такому бесполезному занятию, как стрижка волос: она никак не могла понять, зачем вообще нужно заниматься такими глупостями? Эрик довольно долго пытался объяснить, что так удобней, но они определенно не могли понять друг друга. Алаиз, наоборот, пыталась объяснить, что это бесполезная, прямо-таки преступная трата сил и времени – чего же тут удобного? В результате долгого спора они все же выяснили причину недопонимания. Оказалось, что у демонов, при их феноменально быстрой регенерации тканей – хватило бы энергии, – быстро восстанавливаются любые повреждения тела, в том числе почти мгновенно отрастают обрезанные волосы. А на это уходит энергия – хоть немного, но при постоянном дефиците каждая капля на вес золота. Потому-то все демоны и щеголяют шикарными шевелюрами, а вовсе не из эстетических соображений.
Вот такое маленькое недоразумение. В чем-то даже забавное, однако и весьма показательное, учитывая, что количество этих недоразумений накапливается.
Мысли опять вильнули. А что еще оставалось делать в этой камере? Разговаривать, спать и думать. Спать не хотелось, желания поговорить Алаиз не проявлял, так что киллеру оставалось лишь размышлять обо всем подряд. Например, о сегодняшнем госте и о том, что ему рассказал Алаиз. Эрику все это сильно не понравилось. Он не понимал, почему демон поверил совершенно незнакомому человеку и даже сказал, как найти их друзей. Не в том же дело, что парень дал ему немного своей крови? Алаиз невнятно объяснил, что дело как раз в крови, только в каком-то ином смысле. Что-то он узнал об этом принце через кровь, позволяющее ему поверить. Теперь оставалось только надеяться, что это не повредит друзьям.
И ждать, когда их начнут спасать. Если смогут. Если захотят. Впрочем, в последнем Эрик как раз не
