— Или ты, — мягко заметил герцог.
— Или я, — легко согласилась богиня.
Шон в который уже раз удивился царящим в это странной компании отношениям, он большую часть не понимал, но видел, что среди своих позволено многое, вот только неясно, как отнесутся они отреагируют на чужака. Не посчитает ли богиня, что того, кто видел такое к ней отношение, следует уничтожить как свидетеля?
Обед закончился, но разговор — нет, и его решили отложить на потом. Богиня собиралась пообщаться со своими коллегами на предмет такой важной находки. Остальные разбрелись, кто куда, не зная чем заняться. Телохранитель вышел из дома и медленно сел в густую траву. Сегодня выдался слишком странный день, нужно было уместить в голове все новости.
— Шо-он…
Ну, кто бы ему позволил, да?
— Нет, — ответил он машинально.
— Чего «нет»? — удивилась девочка.
— Все «нет», — твердо сказал телохранитель.
— Да я же еще ничего не сказала! — обиделась Дашка.
— Даша, — из дома вышел герцог, — отстань от человека, не видишь — он занят?
— Чем это?
— Думает, — коротко отрезал герцог.
Шон был благодарен ему за избавление от надоевших уже уговоров стать вампиром, но почему-то ощутил, что над ним смеются. Вроде бы насмешки в голосе герцога не слышно, а избавиться от этого ощущения не получается. Дашка, обиженно надувшись, ушла, а герцог, наоборот, присел рядом на траву.
— Что, утомительная подопечная тебе досталась? — вот теперь в его голосе слышалась насмешка и ни капли сочувствия, которое можно было ожидать с таким вопросом.
— Я бы так не сказал, — пожав плечами, честно признался телохранитель. — Бывало намного хуже, капризные аристократки, например, требуют гораздо больше сил и страдают прискорбным отсутствием здравого смысла. Даша девочка беспокойная, но с ней хотя бы легко договориться. Единственное, я не понимаю, зачем ей в голову взбрело обращать меня в вампира.
— Загадочная женская душа, нам, мужчинам, ее никогда не понять, даже если женщине нет и четырнадцати лет от роду, — усмехнулся герцог. — Но принцессы — это такая порода, привыкшая всегда добиваться своего. Ты подумай об этом.
И ушел. Шон задумчиво потер лоб. И о чем ему только что предложили подумать, об обращении в вампира? Так он об этом и так уже думает. Конечно же, обрисованные вампирами плюсы от этого шага его впечатлили, очень неплохое подспорье для телохранителя, тут не поспоришь. Но, с другой стороны, Шону нравилось быть человеком, и он был совсем не уверен, что хочет меняться, а, к тому же, как здравомыслящий человек, Шон прекрасно понимал, что за любые бонусы придется расплачиваться. Только вот ему забыли сообщить, чем именно. Оставалось только проявить стойкость и не поддаваться на провокации.
«По крайней мере, пока не выясню, чем мне это грозит», — честно сказал сам себе телохранитель. Стоило признаться уже, что ему стало любопытно.
Дарья.
Обидно, хоть плачь. Ну, что же Шон такой твердолобый, не уговаривается, как ни старайся! Вот обижусь и без всякого согласия его покусаю. Я бы уже и покусала, но почему-то эта идея мне не нравится. Вот, не нравится и все тут. А он пользуется! Зараза!
Может, прав братишка в своих подозрениях, и я действительно влюбилась? Эх, жаль, родителей рядом нет, я бы обязательно спросила, влюблялся папа в маму, когда в вампира обращал. И вообще, почему, как что, так сразу — влюбилась?
И почему я такая маленькая? Было бы мне лет восемнадцать, я была бы такая красивая, что Шон от меня точно никуда не делся. Ладно, все равно что-нибудь придумаю или измором возьму. Пока не согласится.
— Дашка, ты чего тут сидишь, надувшись, как хомяк над своими запасами? — братец пожаловал.
— Так просто, — отозвалась я. — Вредный этот герцог, да? Пришел и все испортил.
— Я очень полезный, особенно в малых дозах. — Герцог, как всегда, возник очень «вовремя» и словно бы ниоткуда. — Как горькое лекарство.
— Ай! — я поспешно схватилась за выкрученное жесткими пальцами ухо. Больно же! Между прочим, эльфийские уши очень чувствительные, и он об этом прекрасно знает. Ууу, злобный гад!
— Ты зачем к человеку пристаешь, шкода мелкая?
— А то сам не знаешь! — огрызнулась я.
— Знаю, — неожиданно мирно согласился герцог. — Но ты напрасно думаешь, что своим глупым напором чего-то добьешься, скорее, насторожишь его.
Я только вздохнула горестно. Можно подумать, сама не понимаю, а что делать? Сколько придумать не пыталась, ничего не выходит. Лучше бы посоветовал, что делать, вместо того чтобы и так всем известные вещи говорить.
— Все очень просто, расскажи ему не только о плюсах, но и о минусах обращения в вампира, — объяснил Барс под моим печальным взглядом.
— Так чего там объяснять? Шон и так знает, что вампиры кровь пьют. Только, по-моему, никакие это не минусы.
— А о том, что обращение проходит фактически в момент смерти, ты, видимо, забыла?
— Тогда Шон вообще не согласится!
— Ты слишком плохо его знаешь, — возразил герцог. — Твой телохранитель — человек разумный и привыкший тщательно взвешивать свои решения. Не зная всей информации, он никогда не согласится на столь необдуманный шаг.
Я подумала, подумала и решила, что в этом что-то есть. Надо попробовать. Вот прямо сейчас и попробую. Начало нашего разговора получилось до безобразия стандартным диалогом: «Шон?», «Нет», «Да я же еще ничего не сказала!». А потом я возьми и ляпни:
— Шон, можно я тебя немножко убью?
Тот замолк на полуслове и посмотрел на меня совершенно обалдело. Вот, это же надо такую чушь спороть, не задумываясь, что даже невозмутимый Шон растерялся.
— В каком смысле? — осторожно уточнил он.
— В смысле, покусаю насмерть.
— Даша…
Ну, вот, опять по кругу!
— Да шучу я. — В общем, пришлось все подробно объяснять. И про то, как происходит обращение, и про вампиров вообще. И про то, какой вампир получится из Шона, если его обращу именно я. И почему-то мне показалось, что он был к концу этого разговора уже не так категорично настроен против, как раньше. Ведь на самом деле для телохранителя действительно очень много плюсов в том, чтобы стать вампиром. В их гильдии многие наши работают, не все об этом знают, но те, кто знают, не против иногда нанять вампира для какого-нибудь особенно сложного дела. Мы все-таки живучее людей.
Удачно поговорили, в целом. Мне так кажется.
А потом вернулась богиня, довольная, словно большой подарок получила. Она и вообще довольная была, когда про нашу находку узнала, а сейчас во много раз довольней. Похоже, что-то будет. И скоро нам даже объяснили, что. Мы действительно пойдем завоевывать другой мир. Мне идея почему-то понравилась, несмотря на скепсис остальных. А что, интересно будет, и потом, мы же воевать по-настоящему не будем. У богов это, оказывается, совсем иначе бывает. Надо будет только найти мир, где поклоняются до сих пор тем же богам, что и в эпоху до Катастрофы, и призвать туда кого-то из наших богов. Для этого нужен специальный ритуал и, желательно, жрец. Руслан будет первопроходцем, потому что он пока еще в физическом теле и не зависит от конкретного мира. Но призывать в другой мир его все равно придется. И, судя по унылой физиономии братика, ему таки придется становиться жрецом.
Что ж это получается, сначала мы без Руслана в другой мир пойдем? Здорово!
— Даже и не надейся, — шепнул мне братик. — Ты никуда не пойдешь.
— Вот еще! И как ты меня удержать собираешься? — фыркнула я.
— Да, просто, дома оставлю и все, — твердо ответил Даня.
— Ну и? — я ехидно посмотрела на него.
Братик задумался и досадливо скривился, поняв, какую глупость сказал. Оставив меня дома без присмотра, он рискует тем, что я смоюсь куда-нибудь в самые короткие сроки. И на Шона можно не надеяться, он меня защищать должен, а не взаперти держать. Да и не удержит он, я при желании даже из запертой и охраняемой комнаты сбежать могу. Проверено на практике, и Даня это знает. Учитывая, что все пойдут в другой мир, оставлять-то меня и не с кем.
Братик вдруг пакостно улыбнулся, словно его великолепная идея осенила. Ой, что-то мне это категорически не нравится. Даня посмотрел на Барса.
— Я не могу тащить сестру на такое опасное дело, может, она у тебя останется?
Ой, хана мышке! От этого не убежишь. Ну братик, ну родной, я тебе это еще припомню. Всю жизнь вспоминать буду, угу. Это же надо, такую свинью подложить!
Герцог, этак прищурившись, посмотрел на меня, явно при этом читая мысли. Улыбнулся уголками губ. Улыбайся, улыбайся, а возьму и гадость какую- нибудь сделаю. Назло. Вот!
— Я, конечно же, не против, но, боюсь, это невозможно, я иду с вами.
Показываю братику язык. Что, съел?!
Даня на мою пантомиму внимания не обратил, удивленно воззрился на герцога.
— Зачем?
— Верховный жрец Анайби слишком стар, он не перенесет длительного путешествия, а его преемник пока не готов. Мальчишке всего-то двенадцать
