что у герцога Бургундского новая любовница. Как вы понимаете, во избежание удручающих сцен он заинтересован в том, чтобы держать жену подальше.
Лицо Алейт выразило возмущение. Герцог вел распутную жизнь. Не стоит удивляться, что бедная герцогиня Хуана впадала в душевное расстройство.
— Есть новости от вашего мужа? — спросил еврей.
— К сожалению, нет. Именно поэтому я беспокоюсь. Вдруг с ним что-нибудь случилось?
Еврей подошел к ней ближе.
— Вы не должны так думать, сударыня. Я уверен, что ваш муж хорошо себя чувствует и скоро вернется домой. Эта поездка очень важна для него. Венеция стала столицей искусства. Нет в мире художника, достойного этого почтенного звания, который бы там не побывал.
Алейт не отодвинулась.
— В последний раз, когда я получала известия от Йероена, он сообщал, что встретился с Дюрером.
— Я слышал, что Дюрер собирается изобразить Адама и Еву в земном раю. Но уверен, он никогда не сравнится в мастерстве с вашим мужем. Я до сих пор поражаюсь сладостной красоте его Евы. Он сделал Катарину еще прекраснее, чем она есть на самом деле.
При этих словах Алейт похолодела и отошла в сторону. Быть может, еврей играет с нею? Вероятно, он догадался о ее ревности?
— Что-нибудь не так? — спросил он. — Я вижу, вы огорчены.
Его пронзительный взгляд не отпускал ее ни на секунду.
— Все хорошо.
Еврей отнесся к ее словам недоверчиво.
— Катарина сказала, что будет еще позировать для вашего мужа.
Алейт чуть не закричала от ярости. Сомнений нет: еврей над ней насмехается. Проглотив гнев и гордость, она все же не смогла побороть любопытство и стала расспрашивать его о девушке:
— Она родилась в Хертогенбосе?
— Нет, в Ойрсхоте.
До деревни Ойрсхот было полдня дороги на лошади от города. Алейт получила там в наследство кое- какие земельные владения, которые стали ее приданым, когда она выходила замуж.
— Чем занимается ее семья?
— У нее нет семьи. Она сирота. Я взял ее в свой дом.
Алейт не была злой по природе, но, услышав, что Катарина живет в доме еврея, сразу же подумала о ней плохо. Девушка казалась ей безнравственной, а еврей основал секту, евангелием своим, по-видимому, считавшую сладострастие. Наконец, он был привлекательным мужчиной, да еще и одиноким, так как несколько лет назад потерял жену и сына. Они утонули, если Алейт правильно помнила.
Охваченная подозрением, она иронично спросила еврея:
— А как она платит вам за вашу щедрость?
Он остался невозмутим.
— Она убирает в моем доме и готовит для меня.
— И вы хотите, чтобы я поверила, будто Катарина помогает вам по дому? — побледнев, воскликнула Алейт.
— Именно так. А чем она, по-вашему, занимается? — спросил еврей, пристально глядя ей в глаза.
Алейт почувствовала, что покраснела до корней волос.
— Я знаю, что девушка принадлежит к вашей секте, — пробормотала она, наклоняя голову, чтобы уклониться от его магнетического взгляда.
— Это так.
Алейт не стала продолжать.
— Что вы знаете о Братьях и Сестрах Свободного Духа?
Она резко подняла голову.
— То же, что и все.
— А именно?
— Вы отлично знаете, что о вас говорят.
Еврей вздохнул:
— И вы этому верите?
Алейт пожала плечами.
— Почему бы вам не прийти и не посмотреть собственными глазами? Сегодня вечером мы собираемся у меня дома.
Алейт, возмущенная наглостью еврея, тем, что он осмелился пригласить ее на одно из своих непристойных сборищ, не могла выговорить ни слова.
— Бросьте, не надо делать такое лицо. Я не хотел вас оскорбить. Я пригласил вас для того, чтобы вы лично составили представление о том, кто такие Братья и Сестры Свободного Духа. Собрание будет проходить в подвале. Если хотите, можете спрятаться и посмотреть издалека, чтобы никто вас не узнал. Ваше присутствие останется нашей тайной. Обещаю.
Еврей тут же ловко перевел разговор на другую тему и в скором времени ушел.
Оставшись одна, Алейт задумалась о сказанных им напоследок словах. Встреча назначена на начало вечера — еврей сообщил ей об этом на случай, если она все же решит прийти. Весь остаток дня Алейт мучили сомнения.
Нет, она не может допустить даже мысли о том, чтобы пойти туда. Она добропорядочная, богобоязненная женщина и не станет путаться с этим сбродом. Но втайне от самой себя Алейт желала побывать там. Ей слишком сильно хотелось узнать, правду ли говорят об адамитах. А еще — Катарина. Если сторонники секты действительно не носят одежды во время своих собраний, значит, Алейт увидит девушку такой, какой видел ее муж на протяжении всех тех недель, что они оставались наедине в его мастерской. Но если кто-нибудь ее, почтенную даму, узнает, она не вынесет позора.
И все же по долгом размышлении Алейт подумала, что если хорошенько спрятаться, никто и не будет знать о ее присутствии. Никто, кроме еврея, конечно. Именно в этом и состояла трудность. Можно ли довериться ему? Не выдаст ли он? Нет, решила Алейт после долгих колебаний, ведь еврей — человек чести: если он пообещал что-то, значит, сдержит слово.
У Агнес случился приступ тоски, и она весь день как одержимая играла на скрипке. Именно это обстоятельство — так рассудила Алейт — стало главным аргументом в пользу ее решения пойти на собрание. Если бы нескончаемые печальные мелодии не вывели ее из себя, она никогда бы ничего подобного не сделала. Так что вскоре после заката, сославшись на мнимую головную боль, Алейт удалилась в свою комнату. Агнес через некоторое время последовала ее примеру.
Госпожа терпеливо дождалась, пока все слуги отправятся спать и дом погрузится в тишину. А после, надев плащ с капюшоном, скрывавшим лицо, она бесшумно растворилась в ночном мраке.
Пока Алейт преодолевала короткое расстояние, что отделяло ее жилище от дома еврея, сердце разрывалось у нее в груди, при мысли о том, что на пути может встретиться кто-нибудь из знакомых, ее охватывал ужас. К счастью, улица оказалась пустынной.
Алейт трижды постучала в заднюю дверь, как ей было сказано. Открыл сам еврей.
— Мы вот-вот начнем. Я уже думал, что вы не придете, сударыня.
Алейт не произнесла ни слова.
— Вы кого-нибудь встретили по дороге?
Она покачала головой.
— Хорошо. В таком случае следуйте за мной.
Он повел ее по длинному коридору. Потом они спустились на два лестничных пролета и добрались до подвала, едва освещенного факелом.
— Все ученики прибыли, — проговорил он вполголоса. — Они находятся в соседней комнате. А вы оставайтесь здесь. — Он указал на стену прямо перед нею. — Тут есть щель, через которую вы сможете наблюдать за происходящим, оставаясь невидимой. Я выведу вас отсюда прежде, чем закончится собрание.
