полностью игнорирует его жену, и, быть может, он спрашивал себя о причинах такого обращения. Но за Агнес и евреем Йероен следил с удовольствием. Казалось, ему было приятно возникшее между ними взаимопонимание, и Алейт это злило.
Вот уже какое-то время между супругами во многом не было прежнего согласия. Поездка в Венецию изменила Йероена, он стал более рассеянным, чем обычно, постоянно замыкался в своем мире, куда не было доступа никому, кроме Великого Магистра. Путешествие мужа в Венецию изменило и Алейт, его отсутствие толкнуло ее на то, чтобы искать поддержки человека, который оказался дьяволом во плоти. Если бы только она могла вернуть время вспять и перечеркнуть ту ночь, проведенную с евреем, забыть те странные желания, что он в ней пробудил. Но это было невозможно, и Алейт приходилось жить, терзаясь неотступными муками совести.
Однако опыт научил ее, что все проходит, даже самое невыносимое страдание. Стало быть, это только вопрос времени и когда-нибудь в душе ее снова наступит мир, Алейт станет прежней спокойной женщиной средних лет, благодарной милостивому Господу за то, что он так много дал ей: достаток, преданного мужа, уважение земляков.
Да, боль, которую она испытывает сейчас, вскоре исчезнет без следа. «А пока что всему есть предел», — подумала Алейт, видя, что Агнес и еврей продолжают болтать, словно добрые друзья.
— Агнес, — холодно окликнула она компаньонку, — уже поздно. Пойдем домой.
Девушка растерялась от столь резкого и внезапного приказа, но поспешила исполнить его. Они попрощались и торопливо покинули мастерскую.
Дома Алейт заперлась в своей комнате под предлогом сильной головной боли. Она не стала отчитывать Агнес, боясь, что запрет сделает встречи с евреем еще более желанными для девушки. Лучше просто проследить за тем, чтобы они не виделись. Алейт загрузит компаньонку вышивкой и не будет брать ее с собой на собрания Братства Богоматери. В общем, какое-то время Агнес просидит дома взаперти. Разумеется, все это для ее же блага. Алейт не хотела, чтобы бедной девушке пришлось выстрадать то же, что и ей самой. Под конец она до того убедила саму себя, что даже успокоилась.
Во время ужина вместе Алейт воспрянула телом и душой, остроумно беседовала с мужем и Агнес и даже получила удовольствие, когда та взяла скрипку и сыграла веселую мелодию. Госпожа попросила компаньонку сыграть еще и сама не заметила, как настало время отхода ко сну.
Агнес, зевнув, ушла. Алейт с мужем остались побеседовать еще немного у камина.
— Ты не находишь, что Агнес еще не поздно найти себе мужа? — спросил вдруг Йероен.
От этого вопроса Алейт похолодела.
— Почему ты спрашиваешь? — Тон ее был резок.
Муж странно посмотрел на нее.
— Может быть, я ошибаюсь, но мне показалось, что Великий Магистр проявляет к ней интерес. А она — к нему.
Алейт не сразу нашла что возразить. Она не знала, как подойти к этому вопросу, не возбуждая в муже подозрений.
— Я не считаю, что все обстоит именно так. Агнес легко увлекается. Кроме того, мы уже долго ведем весьма уединенную жизнь. Естественно, Агнес с радостью вступает в беседу, как только попадается человек, готовый ее поддержать.
— Возможно, это справедливо в случае Агнес. Однако Великий Магистр не монах. Он ведет очень насыщенную общественную жизнь, видится с разными людьми, в том числе с представительницами прекрасного пола. Как в таком случае ты объяснишь его неподдельный интерес к Агнес?
— Я никак его не объясню, потому что, честно говоря, ничего подобного не заметила.
Выражение, появившееся на лице Йероена, красноречиво свидетельствовало о том, что он придерживается противоположного мнения.
— Как бы там ни было, — сказал он, вставая, — если все обстоит так, как полагаю я, в этом нет ничего плохого. Он вдовец, она ищет мужа. Нам следует покровительствовать их союзу ради блага обоих.
Алейт едва сдержала крик.
— Помимо того, что Агнес не ищет никакого мужа, — возразила она как можно спокойнее, — есть еще кое-что: она моя компаньонка, я очень к ней привязалась и ни за что на свете не хочу ее потерять. Так что прошу тебя, если ты дорожишь моим счастьем, забудь о своей идее. Лишившись Агнес, я буду очень страдать и не думаю, что тебе захочется это видеть.
Муж кивнул в знак вынужденного согласия, но это не убедило Алейт в том, что он отказался от своего безумного плана.
С того момента жизнь ее превратилась в ад. Она целыми днями шпионила за своей компаньонкой и следила за тем, чтобы муж не взялся устраивать брак, которого так желал.
В январе и феврале сильный мороз помог Алейт удерживать Агнес дома. Девушка безропотно выполняла все работы; по вышиванию, порученные ей госпожой, но она переменилась: говорила мало, перестала смеяться и все чаще подолгу играла на скрипке. Мелодии были столь мрачными, что даже Йероен однажды не выдержал.
— Что случилось с Агнес? — спросил он жену, когда они остались одни.
— Ничего.
— Как это — ничего? Она все время печальна. А теперь еще и почти ничего не ест. Почему бы тебе не поговорить с ней?
— Нынешняя зима — долгая и холодная. Вот увидишь, весной Агнес снова придет в себя, — отрезала Алейт, боясь, что муж предложит нарушить затворничество, в котором они жили в последнее время.
Вот уже два месяца госпожа и ее компаньонка не выходили из дома. Они даже не посещали собраний Братства и вежливо отклоняли все прочие приглашения, ссылаясь то на холод, то на головную боль.
Однако с наступлением Карнавала Алейт потеряла контроль над ситуацией. В город потянулись люди из окрестных сел и деревень, на улицах было весело и шумно, все вокруг, казалось, заразились каким-то радостным безумием. Знатные семьи Хертогенбоса затеяли состязание — кто устроит самое пышное празднество. Йероен настоял, чтобы они пошли на прием к кавалеру ван Баксу.
Агнес тоже пригласили, и Алейт не сумела найти убедительной причины, чтобы помешать девушке сопровождать их. Когда они прибыли, в огромном зале уже было полно народу, поэтому Алейт не удалось определить, присутствует ли среди гостей человек, которого она боялась больше всех на свете. Она велела Агнес держаться рядом и остановилась в уголке, рассматривая толпу. Но от общей суматохи у нее вскоре разболелась голова, в горле пересохло, и Алейт, не подумав, попросила Агнес принести ей воды.
Это стало роковой ошибкой. Девушка пропала в толпе и не возвращалась. К Алейт подошли знакомые почтенные дамы и завязали с ней беседу, помешав пуститься на поиски беглянки. Освободившись от их общества, она бросилась в толпу, чтобы найти Агнес. Однако той нигде не было видно.
Вне себя от ярости, Алейт уже собиралась предупредить мужа, как вдруг девушка появилась. Разумеется, воды она не принесла. Щеки Агнес горели, волосы были растрепаны, словно кто-то ее жарко целовал.
— Где ты была? — спросила Алейт гневно. — Я просила тебя принести мне чего-нибудь попить.
Агнес открыла было рот, чтобы ответить, но госпожа сказала, что они немедленно возвращаются домой, и повернулась к ней спиной.
Йероена не обрадовало ее решение, но он, как всегда, ничего не возразил и отправился прощаться с гостями. Алейт следила за мужем взглядом, и вдруг сердце упало: он приближался к ней в обществе еврея.
— Великий Магистр тоже покидает праздник, — весело сообщил муж, и от нового приступа ярости кровь у Алейт прилила к голове.
Еврей поприветствовал ее с холодной учтивостью, затем широко улыбнулся Агнес, и девушка просияла. Они обменялись многозначительными взглядами.
Чтобы не взорваться от бешенства, Алейт поспешила покинуть дом кавалера ван Бакса.
Когда они вышли на улицу, Йероен произнес:
— Через несколько дней я начну новую картину.
— Мне хотелось бы увидеть ваши наброски, — промолвил еврей, снова бросая взгляд на Агнес.
