самого начала?
В свете горевших свечей четыре седые головы как будто засияли нимбами, когда энергично кивнули в ответ на предложение девушки.
— Бронвин, ты не сможешь танцевать, держа в руке кубок! — напомнила подруге Изабель.
Бронвин улыбнулась, продемонстрировав дырку на месте двух утраченных зубов, и подмигнула Кики, прежде чем осушить до дна свой кубок и отбросить его в сторону.
— Подпевка, занимаем свои места! — начальственным тоном произнесла Кики, и женщины поспешно выстроились в ряд за ее спиной, — Готовы?
— Готовы, Ундина! — дружно ответили четыре голоса.
Улыбаясь до ушей, Кики развернулась и принялась извиваться всем телом, как бы крутя невидимый обруч и одновременно напевая; с дружным «Оп!» подпевка поддержала девушку, изображая средневековую версию классической мелодии, а чуть позже все пятеро рухнули на кровать, умирая от смеха.
— В твоем родном мире женщины, наверное, частенько веселятся, — сказала наконец Линелле с завистью.
— Да, конечно. Но я, честно говоря, никогда не была такой счастливой, как здесь и сейчас.
Женщины просияли улыбками, переглядываясь. Бронвин пьяно икнула, и все опять покатились со смеху.
— Расскажи нам о своем возлюбленном, — попросила Линелле.
Кики удивленно посмотрела на нее. До сих нор женщины расспрашивали только о прошлом Кики, о ее человеческой жизни в другом мире. И Кики думала, что им неловко и непривычно говорить о ее жизни в теле русалки. Но теперь и Бронвин, и Гвенит поддержали просьбу Линелле. И Изабель ободряюще кивнула. На сердце у Кики потеплело.
— Ну, — негромко начала она, — Дилан отличается от здешних мужчин…
Линелле фыркнула.
— Да уж конечно отличается, детка.
— Ну да, — брякнула Бронвин, — Он же рыба.
Изабель ткнула ее локтем в бок и шикнула. Бронвин сделала виноватое лицо.
— Вообще-то он млекопитающее, — с улыбкой глядя на Бронвин, сказала Кики. — Вроде дельфина или кита. А когда я сказала, что он отличается от здешних мужчин, я имела в виду не его тело. — Кики коснулась головы. — Он вот здесь другой. — Потом ее ладонь легла на грудь над сердцем. — И здесь тоже. Он добрый и порядочный. Он не смотрит на меня как на вещь, которой можно обладать, которую можно использовать. Он видит во мне равную, даже больше, чем равную.
— Он просто любит тебя, — сказала Линелле.
— Да, но для него это не значит, что он может командовать мной или убивать то, что во мне есть особенного, чтобы превратить меня в некий идеал женского совершенства, как он его понимает.
— Это скорее похоже на сэра Андраса, — заметила Изабель.
— И на многих других наших мужчин, — добавила Бронвин. Изабель и Гвенит согласно кивнули, однако Линелле о чем-то задумалась.
— Мой муж не был похож на сэра Андраса, — сказала она вдруг. — Мне кажется, он больше походил на твоего тритона.
Глаза девушки изумленно раскрылись, а Линелле горестно улыбнулась.
— Да, я не всегда была такой, — Здоровой рукой она показала на искалеченную, беспомощно висевшую вдоль тела, — Это случилось вскоре после того, как я вышла замуж. И он мог прогнать меня, но не сделал этого… — Глаза старой женщины наполнились слезами, она глотнула вина и откашлялась, прежде чем продолжить, — Он был добрым человеком. И для меня было большим счастьем стать его женой.
— Как для тебя будет большим счастьем стать женой твоего Дилана, — сказала Изабель.
— За любовь! — воскликнула Линелле, поднимая кубок.
— За любовь! — откликнулись остальные женщины, улыбаясь друг другу.
Они выпили молча, и каждая углубилась в воспоминания, но вскоре Линелле нарушила тишину очередным вопросом.
— А он… — Она замялась и быстро оглянулась на других женщин, как бы в поисках поддержки, — Он… Тебе нравится, когда он тебя трогает?
Кики почувствовала, как внезапно загорелось ее лицо, и вино тут было ни при чем.
— Когда он прикасается ко мне, меня как будто охватывает пламенем…
Женщины дружно испустили счастливый вздох.
— Ундина! — Голос Линелле дрожал от волнения. — А почему бы тебе не пойти к нему этой ночью?
— Я должна ждать до завтра. К этому времени решится вопрос с Сарпедоном, — ответила Кики.
— Да, чтобы соединиться с ним навсегда, стоит подождать еще немного, — согласилась Линелле. — Но почему бы просто не повидаться?
Кики охватило радостное возбуждение.
— Ну… наверное, можно было бы, только я должна быть очень осторожна.
— Мы ведь уже об этом позаботились. Ни настоятель, ни рыцарь этой ночью не будут тебя искать, — сказала Изабель.
— Да, но воины стоят на постах, ожидая уикингов, — напомнила Бронвин.
— Верно, — согласилась Изабель. — Но они смотрят в сторону моря, боясь вторжения. И вряд ли они заметят одну быстроногую девчонку, которая к тому же умеет прятаться в волнах.
— Твой тритон будет поблизости сегодня? — спросила Гвенит.
Девушка кивнула.
— Да, мне надо только позвать его.
— Ноты не должна звать слишком громко! — встревожилась Гвенит.
Кики рассмеялась, встала и закружилась на месте, радуясь.
— Мне вообще не нужно звать его вслух; я позову его сердцем. — Всегда, подумала она. Он будет ждать вечно.
— Так иди к нему! — предложила Линелле.
— Да, — хором произнесли Бронвин и Гвенит.
Кики повернулась к Изабель.
Материнским жестом старая служанка отвела светлые волосы с лица девушки.
— Мы будем здесь. А если настоятель или сэр Андрас поинтересуются твоими делами, мы скажем, что ты выпила вина и теперь лежишь без чувств, потому что слишком ослабела от болезни. Да еще сунем им под нос припарку. Иди к своему возлюбленному.
— Тогда помогите мне придвинуть комод к окну, решительно сказала Кики, — Кто-нибудь знает, где мои башмаки?
Женщины засуетились. Комод занял позицию под окном, а мягкие башмаки девушки очутились на ее ногах. Она уже была в одной сорочке, так что ей не пришлось терять время, ожидая, пока Изабель справится со сложной системой шнурков на роскошном платье.
Прежде чем вскарабкаться на комод, Кики обняла всех женщин по очереди.
— Как это романтично! — прошептала Линелле ей в ухо.
— И прекрасно, — добавила Бронвин.
— И волнует, — сообщила Гвенит.
— Иди, и да будет с тобой благословение Божьей Матери, — Изабель крепко обняла девушку.
Кики поцеловала ее в щеку.
— Я буду осторожна.
— Но ты должна вернуться до рассвета, чтобы воины не заметили тебя.
— Вернусь. Не тревожьтесь, — Она еще раз обняла Изабель и повернулась к окну, но вдруг остановилась. Поддавшись внезапному порыву, она сняла серебряную цепочку и надела ее на шею Изабель. Янтарная капля лениво качнулась.
— Пусть будет у тебя, пока я не вернусь, — сказала Кики; у нее вдруг выступили слезы, она нежно
