очутились на третьем уровне розовых садов.
Иллюминация фонтана мягко освещала все вокруг, и этот водянистый свет в сочетании с моросящим дождем и туманом, повисшим в холодном воздухе, окрашивал весь уровень в призрачные цвета.
- Очень подходящая обстановка, - негромко сказала Микки.
- Да. Такой свет навевает фантастические образы, - согласилась Севильяна, сразу поняв, что имела в виду Микки. - Это добрый знак, Эмпуза.
- Будем надеяться, - пробормотала Микки.
Потом она посмотрела на опустевший пьедестал. Она не приходила сюда с того ужасного утра, когда ее здесь нашли. Ей это было не по силам. Микки даже отказалась от работы волонтера в садах, попросив отпуск, который ей немедленно предоставили. Все говорили, что прекрасно понимают, как ей должно быть тяжело возвращаться в сады, где на нее напали и оставили умирать. Но разумеется, на самом деле они ничего не понимали. Да и как бы они могли? Они ведь не представляли себе всей правды.
- Микадо? - Севильяна осторожно коснулась ее руки.
- Вы правы. Нам надо поспешить. Если нас тут застанут, вряд ли мы сможем объяснить, зачем пришли.
- Согласна. Займемся делом.
Микки выбрала место рядом с фонтаном. Она открыла портфель, и Севильяна помогла ей поставить по свече на место каждой стихии в круге: желтую - на востоке, для Ветра; красную - на юге, для Огня; синюю - на западе, для Воды; зеленую - на севере, для Земли. И наконец, в центре круга встала пурпурная свеча Духа.
Потом Микки достала из портфеля длинную, узкую коробку спичек для камина и острый как бритва нож, который всегда был спрятан в ее квартире, и положила все это рядом со свечой Духа.
Выйдя за пределы круга, очерченного свечами, Микки достала последнюю необходимую вещь, а портфель положила в тень рядом с пустым пьедесталом. Она вытащила пробку из флакона в виде изящного стебля розы и щедро намазала священным маслом ямочку на шее, запястья и грудь. Потом она передала флакон Севильяне. Заколебавшись на мгновение, старая женщина взяла флакон и нанесла священное масло на свое тело. Сильный аромат роз и специй повис во влажном воздухе, и внутри у Микки все сжалось от внезапно нахлынувших воспоминаний.
Это должно было сработать; она должна вернуться.
- Вы готовы? - спросила Микки.
Старая женщина кивнула и выдернула из своей элегантной французской прически две длинные шпильки; серебряные волосы освободились, упав до самой талии. Потом широким грациозным жестом, словно молодая девушка, Севильяна сбросила плащ. Под ним оказался прекрасный шелковый хитон сиреневого цвета.
Микки тоже сняла пальто, не обращая внимания на холод; на ней был фиолетовый хитон. Ее одеяние было намного темнее хитона Севильяны, и, как и полагалось для ритуала в день темной луны, оно оставляло открытой одну грудь.
- Что можно всегда сказать о хитонах - их очень легко изготовить, - проговорила Микки.
- Я ужасно по ним скучала.
Оглядев себя, Севильяна улыбнулась. Потом она посмотрела на Микки и быстро присела в реверансе.
- Продолжим, Эмпуза?
- Само собой.
Женщины вместе вошли в центр круга. Встав по обе стороны пурпурной свечи, они повернулись лицами на север. Потом Микки взяла коробок спичек, подумав при этом, что ей уж очень не хватает компании воплощенных стихий, особенно сегодня. Но, отбросив сомнения, она подошла к желтой свече и зажгла спичку.
- Стремительные ветры, сильные и вездесущие, даже в земном мире, услышьте: я призываю стихию Ветра, как первую стихию священного круга.
Микки коснулась спичкой свечи и держала ее, пока свеча не загорелась. Не позволяя себе задуматься, услышат ли ее стихии и откликнутся ли на зов, Микки быстро перешла к красной свече.
- Ослепительная сила очищающего огня, танцующее пламя света, даже в земном мире твоя сила велика и истинна. Я призываю тебя, Огонь, в священный круг.
Когда спичка коснулась фитиля красной свечи, пламя вспыхнуло ярко и сильно, и Микки ощутила прилив надежды. И без колебаний шагнула к синей свече.
- Блистающий, переменчивый поток жизни, ты омываешь нас, охлаждаешь нас, утешаешь нас, и даже здесь, в земном мире, ты покрываешь более половины суши и даруешь нам жизнь. Я призываю тебя, Вода, в священный круг.
Фитиль вспыхнул, и Микки показалось, что синяя свеча колыхнулась и покрылась рябью. Она повернулась к зеленой свече.
- Пышная и плодородная, родная и дикая, даже в этом земном мире ты держишь нас и заботишься о нас. Я призываю тебя, Земля, в священный круг.
Микки вернулась на свое место у фиолетовой свечи.
- Я призываю тебя, Дух, теми двумя словами, что связали меня с моей богиней: любовь и доверие.
Микки зажгла свечу и уронила спичку. Оглядевшись, она была разочарована, что не увидела светящейся нити, которая должна соединять стихии между собой.
- Не огорчайся, что не можешь видеть стихии в этом мире, - сказала Севильяна, как будто прочитав мысли Микки. - Смотри на них внутренним взором. Верь, что они здесь. Сила веры Эмпузы - это уже магия сама по себе.
Микки кивнула, и в ее воображении тут же вспыхнула тонкая, как паутинка, нить, очертившая круг.
- Что ж, закончим это, - решительно произнесла Микки.
Она наклонилась и взяла нож. И посмотрела на Севильяну. Старая женщина протянула руку ладонью вверх. Быстрым отработанным движением Микки прижала острое лезвие к коже Севильяны и провела длинную линию по ладони. Когда показалась кровь, Микки протянула нож старой женщине. Бывшая Эмпуза твердо взяла руку Микки и таким же движением нанесла порез. Потом она уронила нож, и женщины свели руки, ладонь к ладони, смешав кровь многих поколений Верховных жриц Гекаты.
Микки закрыла глаза и очистила ум. Когда она заговорила, она и не подумала понижать голос. Если это сработает… если богиня действительно будет призвана… тогда круг окажется надежным и ни один смертный не сможет в него войти. А если нет… если нет, тогда Микки было наплевать, что с ней случится.
- Геката, богиня темной луны и перекрестков между миром людей и миром чудовищ! Я - Микадо Эмпауз, Верховная жрица, Эмпуза Царства роз. В далеком от тебя мире я нанесла на тело священное масло, начертила священный круг и по праву крови взываю к твоему имени. Мы дали слово друг другу, клятву, запечатанную любовью и доверием. И силой этой клятвы я призываю тебя и прошу меня услышать.
Внезапно вокруг них заметался ветер, огни свечей задрожали. Туман сгустился и наполнился искрами, разбегавшимися от созданного ветром маленького смерча… вспыхнул свет - и появилась Геката.
Богиня была в полных регалиях - в платье цвета ночи, звездном венце и с золотым факелом. У ее ног две огромные собаки рычали и скалились на укрытый туманом сад.
Микки хотела обратиться к богине, но ее перебил полный рыданий голос Севильяны. Старая женщина упала на колени.
- Великая богиня! Прости меня! - всхлипнула Севильяна, и слезы потоком хлынули по ее безупречно очерченному лицу. - Я совершила ошибку. И провела целую жизнь, пытаясь искупить ее. Той глупой, эгоистичной девчонки, что предала тебя, больше не существует.
Лицо Гекаты хранило непроницаемое выражение, но голос прозвучал мягко.
- И чему же ты научилась, Севильяна?
- Я научилась тому, что можно потерять нечто куда более ценное, чем просто жизнь.
- И что же это такое?
