не знаю почему, устроить что-нибудь для этих замечательных смертных. Ну, вроде платы за то, что я так чудесно провожу время в их городе.
Венера отчетливо, подчеркнуто выговорила последнее слово, заработав усмешку Персефоны.
— А вот это совсем другое дело. Это меня позабавит. Осознают они это или нет, но им здорово повезло, что ими заинтересовалась сама богиня любви.
— И правда! — развеселилась Венера. — Создание новых пар всегда заставляет бурлить мои женские соки.
— Венера, умоляю... Эс-эм-и.
— Эс-эм-и?..
— Слишком много информации. Придержи свои женские соки для себя.
— Знаешь, для богини весны ты уж слишком стыдлива. — Венера, прищурившись, посмотрела на Персефону. — Когда ты в последний раз смотрела в зеркало на красоту своего священного лотоса?
Персефона подавилась глотком мартини.
— Подумай об этом. Тебе необходимо уделять побольше внимания сердцевине твоей женственности.
— Смертные! Сосредоточься на смертных, Венера! — с трудом выговорила Персефона, продолжая кашлять.
— Ну, если ты настаиваешь... — небрежно бросила Венера, перенося внимание на смертных, но мысленно сделав заметку, что надо будет послать Персефоне особое зеркало, когда они вернутся на Олимп.
А потом все мысли о Персефоне и зеркалах вылетели из головы богини любви, потому что в ресторан вошла компания смеющихся мужчин. Они заняли места у блестящей дубовой стойки бара и начали добродушно заигрывать с самой Лолой
— Кто они такие? — спросила Венера Персефону.
— Пожарные... — промурлыкала Персефона,
Глава четвертая
Держа в руке вилку, Пия сосредоточенно смотрела в новую книгу. «Найди богиню в самой себе. Освободи Венеру и открой свою жизнь Любви»... На книге лежали два ножа для масла, чтобы можно было одновременно и брать с тарелки кусочки смешанной итальянской закуски, и читать. Пия быстро просмотрела главы об уверенности в себе, красоте и хорошем сексе, дошла до раздела об уходе за кожей и поняла, что нужно вернуться к началу и изучить все тщательно.
Bay! Эта книга заново открывала ей глаза! Пия всю жизнь постоянно слышала о самосбывающихся пророчествах и о том, как воображение помогает их реализации, и она целиком и полностью верила в подобные вещи, когда дело касалось продвижения по службе. Именно поэтому она так быстро из помощника директора в колледже превратилась в самостоятельного руководителя. Теперь она была сама себе начальницей, отвечала только перед президентом колледжа и правлением. И она была самым молодым руководителем в коллективе. Но она ведь всегда была уверена в своих талантах управленца и никогда, несмотря на все сомнения старших, твердивших, что ей лучше бы стать учительницей, не отступала от задуманного. И благодаря ей колледж, где продолжали образование взрослые люди, стал очень популярным и успешным, их курсы обучения считались одними из лучших.
Но Пие никогда не приходило в голову приложить ту же самую логику и к личной жизни. Нет. Тут скрывалось даже нечто большее. По мере того как Пия читала книгу и глубоко задумывалась над самосбывающимися пророчествами, она начинала понимать, что сама закрепила в себе неуверенность, зародившуюся еще в студенческие годы. Но теперь ей показалось глупым, что на нее до сих пор влияют те полные злобы юнцы... влияют на взрослую, зрелую женщину! А вот эта книга готова была помочь ей все изменить; она пробуждала совершенно новые мысли. Чем дальше читала Пия, тем интереснее ей становилось. Книга рассказывала о верованиях эпохи матриархата, и о ценности современных женщин, и о том, что древние твердо верили: любая женщина несет в себе Божественную Женственность. Что за чудесная идея! Книга уверяла Пию, что она — особенная, что она достойна любви просто потому, что содержит в себе частицу Божественной Женственности! По правде говоря, от этого голова шла кругом, и это действовало куда сильнее, чем прекрасный гранатовый мартини, который Пия с наслаждением смаковала.
Она полностью углубилась в чтение и даже заказала себе второй гранатовый мартини. А почему бы и не позволить себе такое? В конце концов, она известная в городе женщина и заслуживает того, чтобы ее коснулась мощная сексуальная искра Божественной Женственности! Пия добралась до последней главы: «Познай Венеру — призови богиню!» Пия быстро пробежала глазами короткую главу — и удивилась. Здесь говорилось, что она должна выучить наизусть молитву, призывающую Венеру, а потом, когда самостоятельно доведет себя до оргазма, ей надо прочитать эту молитву вслух. Тогда богиня любви услышит ее и благословит силой любви и красоты, уверенности и желания. Другими словами, дарует ей все то, чего Пия так отчаянно хотела.
Ладно, это, конечно, звучит весьма эксцентрично — мастурбировать, начитывая обращение к богине, и прежняя Пия никогда бы не сделала ничего подобного. То есть она, конечно, этим занималась, но не слишком часто и всегда после этого чувствовала себя... смущенной. Но то прежняя Пия, а прежняя Пия была просто неуверенной в себе идиоткой. А новая Пия перевернула страницу и начала заучивать обращение к богине.
Удовольствие, радость, восторг и блаженство,
Ох, милая Венера, даруй мне все это.
С любовью и надеждой взываю к тебе я,
Сотвори свою магию лишь для меня.
Прекрасная Венера, будь благословенна!
Счастье в любви и восторг экстаза —
Вот что я прошу даровать мне.
Так, а теперь ей нужно достичь оргазма. Пия вздохнула. Сначала придется как следует постараться и заучить все абсолютно точно. И Пия принялась за работу, повторяя обращение к богине строчку за строчкой, одновременно догрызая кусочки сырых овощей, оставшиеся на блюде, и стараясь удержаться от того, чтобы не выпить залпом второй бокал мартини. Внезапно ее отвлек громкий мелодичный смех. Пия подняла голову, оторвавшись от книги, и с трудом подавила нервный смешок. Две невероятно эффектные женщины, попинан мартини, передавали друг другу громадный черный фаллос, вибрировавший во всю мощь. Пия поверить не могла, что до сих пор не замечала ошеломительных красавиц. Это были такие женщины, на которых пялились даже дамы. Из-за своего столика в самом углу Пия без труда могла наблюдать за ними, оставаясь Незамеченной. И как, черт побери, сразу у двух женщин могут быть такие безупречные волосы? У одной, казавшейся чуть постарше, хотя им обеим, наверное, не исполнилось еще и тридцати, волосы были длинными, густыми и темными, того оттенка, какой имеет очень дорогая мебель красного дерева. Волосы второй леди тоже были длинными, они спадали ниже плеч солнечными волнами. Нет, неверно. Их оттенок был бело-серебристым, а не золотым и скорее напоминал лунный, чем солнечный свет... но все равно они сверкали и переливались, как драгоценный металл.
Пия подняла руку к собственным волосам. Хотя они и были связаны в надежный хвостик еще в балетном классе
