Алмазный мой венец (с подробным комментарием)

К. приехал в Москву примерно в октябре 1927 г. Ср. в мемуарах Е. Петрова: «Все-таки мы окончили первую часть [романа — Коммент. ] вовремя. Семь печатных листов были написаны в месяц. <…> Мы торжественно понесли рукопись Дюма-отцу, который к тому времени уже вернулся».[595]

506

Ср. в мемуарах Е. Петрова: «Мы готовились к самому худшему. Но он прочел рукопись, все семь листов прочел при нас».[596]

507

Ср. в набросках Е. Петрова к книге об И. Ильфе: «Остап Бендер был задуман как второстепенная фигура <…> Но Бендер постепенно стал выпирать из приготовленных для него рамок, приобретая все большее значение. Скоро мы уже не могли с ним сладить»,[597] а также у В. Б. Шкловского в «Юго-Западе»: «В схеме, предложенной Катаевым, Остапа Бендера не было. Героем был задуман Воробьянинов и, вероятно, дьякон, который теперь почти исчез из романа». [598]

508

Ср. с диалогом, приведенным в мемуарах Е. Петрова: К. «очень серьезно сказал: — Вы знаете, мне понравилось то, что вы написали. По-моему, вы совершенно сложившиеся писатели. — А как же рука мастера? — спросил Ильф. — Не прибедняйтесь, Илюша. Обойдетесь и без Дюма-пера. Продолжайте писать сами. Я думаю, книга будет иметь успех».[599]

509

Строка из ст-ния А. К. Толстого «Средь шумного бала, случайно…» (1851).

510

Это обещание было выполнено. См. в 1-ом и во всех последующих изд. «Двенадцати стульев»: «Посвящается Валентину Петровичу Катаеву».

511

Другой информацией об этом золотом портсигаре мы не располагаем. Представляется весьма вероятным, что К. в данном случае просто отослал внимательного читателя ко второму роману двух соавторов о великом комбинаторе — «Золотой теленок». Ср. в тексте этого романа: «Великий комбинатор готовился всю зиму. Он покупал североамериканские доллары с портретами президентов в белых буклях, золотые часы и портсигары».[600] Возможно, впрочем, что это авторы «Золотого теленка» столь оригинальным способом передавали привет «старику Саббакину».

512

О цензурных препятствиях на пути прохождения романа см.: Одесский М. П., Фельдман Д. М. Комментарий // Двенадцать стульев. 1-ое отдельное изд. романа вышло в 1928 г. в изд-ве «ЗиФ». В журнальном варианте романа было 37 глав, в первом отдельном издании — 41 глава.

513

К. пересказывает популярный анекдот о Льве Ивановиче Яшине (1929–1990). Фильм «Леди Гамильтон», с участием Вивьен Ли и Лоуренса Оливье, был поставлен А. Корде в 1941 г. В СССР он попал в качестве так называемого «трофейного» фильма.

514

Ср. со следующей репликой персонажа «Двенадцати стульев» — Брунса: «— Мусик!!! Готов гусик?! — Андрей Михайлович! — закричал женский голос из комнаты. — Не морочь мне голову! Инженер, свернувший уже привычные губы в трубочку, немедленно ответил: — Мусик! Ты не жалеешь своего маленького мужика!».[601]

515

Осип (домашнее прозвище — «Остап») Беньяминович Шор (1899–1978) был не старшим, а младшим братом Натана Беньяминовича Шора (1894–1918), писавшего под псевдонимом «Анатолий Фиолетов». Ср. о Фиолетове в мемуарах С. А. Бондарина: «Я не раз слышал <…> признания от старших товарищей Багрицкого или Катаева, — что они многим обязаны Анатолию Фиолетову-Шору, его таланту, смелому вкусу».[602] «А. Фиолетову» посвящены «драматические сцены» Э. Багрицкого «Трактир» (1919). Отметим, что по версии А. Пчхеидзе (на наш взгляд, — не очень убедительной) прототипом Остапа Бендера послужил сам К.[603]

516

Приведем это ст-ние полностью по сб. «Зеленые агаты» (Одесса, 1914):

АГАТЫ И ЛЯГУШКИ

Зеленые Агаты! Зеленочерный вздох
Вам посылаю тихо, когда Закат издох,
Средь темноты певучей, Агатами пленен,
Я дал им цвет Лягушек, и гордо восхищен.
Агаты — Символ Ночи, Лягушки — тишь болот,
А в общем сочетаньи узорный Переплет.
Прелестно элегантен чернозеленый цвет,
Зеленовым Агатам мой радостный привет…
И матовые строки Мечтой своей назвав,
Конечно, о, конечно, Я безусловно прав…