лет как отошел от дел, стал «императором без трона», эдаким королем Лиром; поговаривали также, что он не вполне в своем рассудке. И все же — я счел нужным поступить так, как поступил.
Я сумел связаться с сэром Джонсом и напрямую, без обиняков, изложил ему и суть дела, и суть проблемы. Он ответил ничего не значащим хмыканием и молчанием. Признаться, вчера на даче я ждал вас: хотел узнать хотя бы ваше мнение об итогах встречи: мне более дозвониться до сэра Джонса не довелось.
Но сегодняшнее утро показало, что ваш второй отец — позвольте мне все-таки так его называть, первым я считал и буду считать Федора Юрьевича Гринева, — Роджер Эванс Джонс сделал все возможное и невозможное — скорее даже невозможное! — чтобы за столь короткий срок изменить все. Это означает, что он полностью убедился в правоте моих слов...' Олег вспомнил «случайное» ранение в фешенебельном автомобиле...
По-видимому, у него негласно взяли анализ на ДНК и сумели сообщить Роджеру Джонсу. Гринев вернулся к письму:
'Не знаю, как он повлиял на господ... впрочем, не буду поминать их имена всуе, но поверьте, люди это значимые и — куда более могущественные, чем главы любого из существующих государств. Тем не менее — факт остается фактом. И нам приятно, что сэр Роджер Джонс оказался человеком воистину порядочным, человеком долга и чести.
Если вы сможете связаться с ним, передайте сэру Джонсу мое всегдашнее почтение и всемерную готовность к содействию в любых вопросах, какие только смогут его заинтересовать, разумеется, если это будет служить на пользу и к процветанию нашего Отечества.
Вы же можете чувствовать себя спокойно и уверенно. А мы уверены, что те капиталы, какие вы приобрели, как и те, что теперь захотят доверите в ваше управление очень и очень многие люди, вы употребите с пользой для нашего Отечества. И еще одно... Будущее рождается в прошлом, но наступить может только через настоящее. Через настоящую веру, самоотверженность, отвагу, стойкость и постоянство — в любви, чести и выполнении долга перед теми, кто до нас честно его выполнял. Мы верим, Олег Федорович, что вас ждет отважное и высокое будущее'.
Глава 109
Олег сидел опустошенный и отрешенный. Положил письмо в ящик стола, выудил из кармана пиджака глянцевый прямоугольник визитки с личным номером Роджера Эванса Джонса. Положил перед собой на черную поверхность стола. Рядом темным огнем мерцал рубин в золоте.
Гринев взял трубку, набрал номер. О чем он будет говорить с Роджером Джонсом, он себе не представлял.
Длинные гудки тянулись словно провода, протянутые сквозь время. Гриневу никто не ответил. Он перезвонил снова. И снова — тишина.
Олег выдвинул ящик стола, желая перечесть письмо... Вместо исписанных старинным каллиграфическим почерком листов в ящике оказались их обугленные останки. Прочесть на них ничего уже было нельзя.
Появилась Аня, взглянула на Гринева встревоженно:
— Что с тобой, Олег?
— Ничего.
— Я не могу до тебя дозвониться. И по интеркому ты не отвечаешь. Ты нездоров?
— Здоров. И даже весел. — Олег развел губы в улыбке.
— Так не веселятся. У тебя глаза несчастливые.
— Просто устал. Пройдет.
— Все равно... У тебя вид такой, что... Даже не знаю, как сказать.
— Тебе работать не надоело? — спросил вдруг Олег.
— Еще как! Сегодня сумасшедший день. Ты всем нужен, а ты — отсутствуешь.
Да, приходил юрист, принес бумаги на квартиру. Деньги забрал. Но ключей не оставил.
— Ключи есть. Собирайся. На сегодня рабочий день закончен.
Аня кивнула, бросила взгляд на фото, спросила удивленно:
— Это что, пробы для «Мосфильма»?
— Скорее — для Голливуда.
— Правда?
— Да. Великий Гэтсби. Похож?
— Очень. Но... это ведь не ты.
— Нет. Выяснилось, у меня в Америке есть родственник.
— Близкий?
— Да.
— Богатый?
Олег рассмеялся искренне:
— Это слово к нему неприменимо. Тебе долго собираться?
— Нет, но... что-то надо решать с делами. Телефоны не смолкают, факс, электронная почта. Ты завален предложениями.
— Рассмотрим. Но не сегодня. Поедем в гости.
— К кому?
— К Корсакову.
— Он нас примет?
— Может быть.
— Дашь пять минут на сборы?
— Даже десять.
Олег набрал номер:
— Иваныч?
— Да, Олег Федорович. Рад слышать.
— Как здоровье?
— Хорошее. Лежу. Кости срастаются.
— Чтобы срастались быстрее... фирма «Икар консалтинг» решила поощрить тебя новой машиной.
— Вот это — правильно. Только, Федорович...
— Ты не понял. Не для работы. Тебе лично. «Вольво» устроит?
— Погоди, Олег Федорович...
— Нет, это ты погоди. И квартирой для дочери. Двухкомнатной. Улучшенной планировки. Она ведь у тебя невеста, так?
— Олег Федорович...
— Считай, это премия. В размере оклада за десять лет беспорочной службы.
Чтобы выздоравливал быстрее.
— Еще неизвестно, смогу ли я водить машину...
— А вот это не важно. И — не суетись с выбором жилья. Подбери как следует.
Завтра кредитка «Икара» будет у тебя.
— Олег Федорович...
— Выздоравливай, Иваныч. Разгребусь с делами, заеду.
Не успел Олег положить трубку, как прозвонил мобильный.
— И как поживает воротила российского фондового рынка?
— Чернов?!
— Он самый. Сижу на унылых Гавайях. До здешних пасмурных мест дошли слухи о ваших художествах. Поздравляю, партнер.
— Старший партнер, Борис. Старший.
— Ну вот, уже и старший... Эдак и в муляжи выбьешься.
— Я не тороплюсь.
— Я собираюсь быть в Москве...
— Заходи. Есть идеи — обсудим.
Появилась Аня:
