Пользуясь случаем, Остап издал одну книгу под своим собственным авторством. Называлась она «Крымские рассказы», хотя не имела к Крыму никакого отношения. В книге Остап собрал свои рассказы разных лет и периодов жизни. Каждый из них затрагивал в доходчивой, интересной, а порой и острой форме ту или иную проблему нашего бытия. В отличие от рассказов, написанных в традиционной форме, «крымские» отличались некоторой экстравагантностью. Во-первых, они были в стихах, во-вторых, они были очень короткими, если не сказать кратчайшими. Тем не менее, в каждом из них проглядывали эпоха, мысли и переживания автора, судьбы и человеческие характеры. «Крымские рассказы» вначале вышли скромным тиражом, но после шумного успеха у читателей были переизданы три раза.
(Изд. «Золотой Пегас», Харьков, 1998 г.)
В банк спермы с женой мы пришли
И там объявленье на стенке нашли:
«Широкий ассортимент генов
Австралийских аборигенов».
Для понту дунув в дуло,
Навел я на него двустволку.
Прицелился и подумал:
«Ну, завалю его. А толку?»
Может странным показаться
Оборот такой.
Я хочу тебе признаться:
Я — не голубой.
С улыбкою дебила
При бабах и при всех
Назвал меня он рылом,
Забыв, что я — генсек.
Сварил я вкусные манты,
А из остатков сделал суп.
Потом приехали менты,
Спросили, где я спрятал труп.
Любовью занимались мы. Она была садисткою.
В наручниках и с кляпом привязан был я к елке.
Она три раза кончила. Затем походкой быстрою.
Шалунья, убежала в лес. А утром пришли волки.
ТЕОРИЯ ВА-БАНКА
Закон сей мудр и ныне свеж:
Нечего собой смешить людей, —
Семь раз отмерь, один — обрежь,
Даже если ты не иудей.
Конец октября был отмечен опаданием последних желтых и багряных листьев. Деревья стояли голые, не возбуждая своим стриптизом никого, кроме редких ненормальных любителей зимы. Осень забирала у природы листья и тепло, у людей — просто тепло. У людей, которые еще летом имели деньги, осень забирала их, поскольку вместе с сентябрем на страну накатил жесточайший кризис. Как всегда проиграли все, кроме государства. Как-то, глядя в насупившееся мокрое небо, Крымов сказал:
Еще немного, и в этой стране начнется осенний перелет жар-птиц. Между пернатыми и людьми все-таки много общего. Птахи осенью мечтают о юге, наши люди — об эмиграции. Особенно, когда начинается кризис. И тут же маэстро зачитал свой сегодняшний «крымик», явно осеннего настроения.
Жора вернулся из Одессы, где потерпел полное фиаско. Вначале все шло на редкость хорошо. Тамара Ивановна Чугунова оказала Остапу еще одну услугу, познакомив Жору с руководительницей родственной одесской фирмы под названием «Ночная фея». Первая группа клиентов, желающих значительно снизить расходы по оплате сотовых телефонов, состояла полностью из завсегдатаев «Феи». Начавшись весело и задорно, цепная реакция сотового бизнеса нарастала и расширялась с темпами, не уступающими харьковским. Все было бы хорошо, но Жору погубила его страсть к истреблению тараканов. Сняв квартиру в небольшом трехэтажном доме в центре Одессы, Жора с первых же дней взялся за искоренение прусаков, таких же настырных и шустрых, как и в его родном городе. Одесские тараканы, видимо, обладающие большим чувством юмора, доводили Пятницу до бешенства, избрав тактику кочевья из квартиры в квартиру. Их набеги были нахальны и неожиданны. Однажды, полный решимости доказать преимущество человеческого интеллекта над тараканьим, поздним сентябрьским вечером Жора выключил свет и сел в засаде около отверстия кухонной вытяжки, которым, как партизаны, пользовались насекомые. В руке он сжимал огромный баллон с ядом для насекомых. Тихо тикали часы, горела газовая конфорка, в большой комнате жужжала беспрерывно работающая автоматическая аппаратура пеленгации и декодирования. Жора был в доме один, поскольку доцент и профессор были в отгуле. Вдруг в районе вентиляционной решетки послышался шорох. По звуку Жора определил, что около сотни насекомых движутся в сторону газовой плиты. Подождав, когда основная часть колонны достигнет половины пути, Жора вскочил, резко включил свет и ринулся на тараканов. Выставив руку с баллоном далеко вперед, чтобы яд не попал в дыхательные пути, он нажал на головку опрыскивателя. Мощная вонючая струя ударила по середине колонны. Разрезанная надвое, она распалась на множество ручейков, бросившихся в разные стороны. Основная масса насекомых ринулась в сторону плиты, за которой они надеялись укрыться от газовой атаки. Преследуя разбегающегося врага, Жора направил вслед за основной массой тараканов жерло опрыскивателя. Мощная струя неожиданно попала в область огня, и безобидный баллончик с жидкостью против шестиногих паразитов превратился в грозный огнемет. Огонь попал на кухонную штору, и та мгновенно загорелась. Одновременно Жора, сильно обжегшись, уронил баллончик, заклинивший клапан которого продолжал поливать кухню огненными струями.
Когда профессор и доцент вернулись домой, они обнаружили следующую картину. Все три этажа старого здания пылали ярким пламенем. Около дома суетились пожарники и жильцы с остатками своего скарба. Посреди двора в окружении отдельных частей аппаратуры стоял перепачканный в саже Пятница и с широко открытым ртом смотрел на пожар.
Что случилось? — спросил профессор, подбегая к завхозу.
Жора молча посмотрел на подельника, затем, медленно повернув голову, опять посмотрел на пылающие окна и, недоуменно изогнув подгоревшие брови, сказал:
Ну, если и после этого в доме останутся тараканы, то я не знаю…
Прохладным октябрьским вечером Остап подводил итоги работы концерна накануне решающей схватки. Нильский, коптя светильником разума, корпел над калькулятором, ловкий Пятница прислушивался к симптомам своего желудка. Вика оформляла накладные на последнюю партию книг, отправляющуюся на реализацию в Тюмень.
Итак, соратники, — сказал Остап, — мы имеем следующий итог. Через два дня мы сможем саккумулировать тот миллион долларов, которые планировали. Реальная сумма может оказаться даже больше, но я не могу предугадать темпов и глубины реализации наших изданий, разбросанных по всему СНГ. К тому же опять нас подводит инфляция. Но все же результат у нас есть. Посмотрите, Сан Саныч, мы даже
