Джулия спокойно улыбнулась.
– Его мне всегда более чем достаточно.
– Тогда скажите ему об этом сами. Скажите ему все. – Доктор вынул трубку изо рта, внимательно посмотрел на Джулию и произнес: – Есть еще одна последняя вещь, которую я должен вам сообщить. Он импотент.
Он внимательно наблюдал за Джулией, так что, когда она сказала, что это не имеет значения, он ей поверил.
– Значит, вы в самом деле его любите.
– Если он больше никогда не дотронется до меня и пальцем, я все равно буду любить его.
– Я думаю, этого не следует опасаться. У него это, так сказать, временная неисправность.
– …временная неисправность. Я скоро все налажу. – Она вспомнила, каким уверенным голосом произнес Брэд эти слова в их первый вечер. Старый Брэд, вызывающе самоуверенный, сводящий с ума своей привлекательностью, тревожаще сексуальный. «Ох, бедный мой Брэд», – с тоской подумала она.
– Сексуально им двигала мать. Теперь ее нет, так что нет и этой движущей силы. Ему теперь нет нужды бежать и спасаться в сексе или чем-то другом. Когда он найдет себя как личность, как мужчину, он найдет и свою сексуальность – ту, которая обычна для нормального мужчины. Но он хотел, чтобы я рассказал вам все.
– Включая бородавки… – вспомнила Джулия, делая попытку улыбнуться. – Все очень запутано, верно? – добавила она.
– Человек – сложное существо.
– Я всегда думала, что знаю себя. А на самом деле я не знала себя совсем…
– Вот именно поэтому люди и приходят ко мне, именно это я и пытаюсь сейчас сделать с Брэдом: помочь ему найти себя.
– Сколько времени это займет?
– Несколько недель, никак не меньше, может быть, месяцев. Нужно побороть влияние многолетнего угнетения психики. Ваша помощь ему бы очень пригодилась. Я верю, что всегда надо иметь цель, надо к чему-то стремиться. Сейчас у него только надежда, у которой нет подтверждения. Вот почему я согласился ввести вас в курс дела. Что больше всего пугает его сейчас, так это то, что впервые в жизни он может оказаться совершенно один.
– Ему это никогда не нравилось.
– Тоже работа его мамочки. Она его таким образом наказывала, отдаляясь от него.
– Ну и сучка же она была, прости меня, Господи! – Джулия сжала зубы. – Исчадие ада, ни больше и ни меньше.
– И с этим ему надо смириться.
Джулия тоже это чувствовала. Что же тогда должен был чувствовать Брэд?
Брэд явно пребывал в нетерпении, потому что в этот момент раздался зуммер интеркома, и секретарша возвестила, что мистер Брэдфорд вернулся.
– Пусть подождет. Я сейчас освобожусь. – Прежде чем подняться, доктор отложил трубку. – Я пришлю его к вам. Скажите ему… докажите ему, что вы понимаете и принимаете его. И не судите.
– Так оно и есть.
– Прекрасно.
Доктор улыбнулся и вышел. Джулия ждала. Она полностью находилась во власти чувств, так что, когда Брэд появился на пороге, она кинулась к нему и обняла, шепча его имя.
Он держался напряженно, готовый к худшему, но, почувствовав ее тепло, заботу, он постепенно расслабился, и напряжение перешло в дрожь, которую он не мог унять, как ни старался. Он обхватил ее руками и держался за нее так, как будто боялся утонуть. Она видела, что он пытается заговорить, и еще крепче прижала его к себе.
– Прости, что я такой, какой есть, – наконец сумел выговорить он.
Она отодвинулась, чтобы посмотреть на него, и прижала свои пальцы и его крепко сжатым губам.
– Был, мой дорогой, – просто сказала она, а ее голос и глаза говорили ему о ее чувствах.
– Был.
Крис даже отвернулась от сияющего лица подруги, настолько откровенно все в нем читалось. Ей никогда не приходилось видеть такой Джулии. Такой открытой и незащищенной.
– Значит, ты поборола своих дьяволов? – наконец спросила она.
– Да, я победила. Мы обо всем поговорили, Крис. По-настоящему. Никаких больше игр. Одна лишь правда.
– Вроде исповеди?
– Вроде. – Но улыбка Джулии говорила, что это было совсем другое.
– Ты поддерживаешь с ним связь?
– Постоянно.
– Значит, он пишет тебе?
