Битси гневно взглянула на него, но он, повернувшись, ответил ей таким взглядом, что она отвела глаза. С разгневанным Дрекселем Адамсом было лучше не связываться. Посему она просто надула губы.
– Тебе удалось встретиться с Джоном Холгейтом в Лондоне? – спросил Сет Эмори. – Я послал ему телеграмму, где сообщил, что ты в городе, и просил позвонить тебе.
– К сожалению, у меня не хватило времени, чтобы встретиться с профессором Холгейтом, – признался Брэд. – Поездка оказалась суматошной, Сет. Встречи с самого завтрака и иногда до поздней ночи.
Битси рассмеялась.
– Это теперь так называется?
Леди Эстер повернула голову, чтобы взглянуть на младшую дочь. У леди Эстер были глаза цвета морской волны, унаследованные от нее сыном, но, если она того желала, они становились темными, как воды Северной Атлантики. В данный момент от них несло стужей.
– У нас сегодня ужин в честь возвращения моего сына и твоего брата из дальней и утомительной поездки, – сказала она тоном судьи, выносящего смертный приговор. – Если у тебя нет желания с нами общаться, я разрешаю тебе уйти.
Битси пыталась переглядеть мать, но, как всегда, потерпела неудачу. Она покраснела, метнула ненавидящий взгляд на брата и погрузилась в гневное молчание.
– Теперь скажи мне, Сет, – обратилась леди Эстер к своему любимому зятю, – этот профессор Холгейт, он не родственник Холгейтов из Винчестера? У моего отца был друг, старый генерал Холгейт…
– Что такое с Битси? – спросил Брэд у Эбби под шум материнского голоса.
– То же, что и всегда с Битси, – спокойно ответила Эбби. – Тяжелый приступ ревности.
Брэд хрипло рассмеялся.
– Дом, милый дом. Ничего не меняется.
– За шесть-то недель?
– Тут и за шесть лет ничего не изменится.
– Если позволить матери делать то, что она хочет, то и за шестьдесят ничего не произойдет.
Брэд снова рассмеялся.
– А разве есть на этом свете человек, который пойдет против нее?
Эбби мельком взглянула на брата.
– Ты единственный, кто может заставить ее измениться.
– Это совсем другое. Я с детства привык не противоречить ей. – Он взял бокал, допил вино и нашел взглядом Паркеса, который подошел и снова его наполнил. – Может, в этом ее беда, – добавил он мрачно. – Никто никогда не пытался.
– Разумеется, если заботился о собственной пользе.
– А как насчет пользы для нее? – спросил Брэд. Эбби величественно повернулась и несколько удивленно посмотрела на него.
– Никак ты позволил себе роскошь серьезно подумать? – спросила она, раскрыв удивленно глаза.
Брэд усмехнулся.
– Ладно, можешь дразниться, сколько хочешь, но я иногда думаю, к твоему сведению.
– Очень надеюсь, что это так. Ты бы не был представителем мамы в противном случае.
Брэд выпил еще вина.
– Ты хочешь сказать, ее верным палачом?
Эбби слегка вздохнула.
– А, понимаю, и в этой поездке кого-то казнили?
– Мне надоело говорить «Пли!», – коротко ответил Брэд.
– Матери уже шестьдесят шесть, – мягко проговорила Эбби. – И у нее боли из-за артрита, хотя она и не жалуется. Ты же ее знаешь, если она сможет что-то сделать, то сделает. Ты делаешь только то, что она не может. – Она помолчала. – Кроме того, ты с малых лет знаешь, что именно ты – наследный принц. – Брэд смотрел в свой бокал.
– А что я должен сделать, чтобы отказаться от трона? – спросил он таким тоном, что сестра внимательно взглянула на него.
– Неудачная поездка? – сочувственно поинтересовалась она.
«Выглядит он измученным, – с беспокойством подумала Эбби. – В глазах цвета морской волны нет света, углублен во что-то в прошлом. По всей видимости, женщина. Верно говорят, что последние месяцы свободы – самые запоминающиеся в жизни. Ему только три месяца осталось жить в холостяках. По-видимому, он решил прожить их на полную катушку».
– Бывало лучше, – согласился Брэд.
– Бедняжка, – пробормотала Кэролайн. Он не обратил на нее внимания.
– С Кэролайн все в порядке? – шепотом спросила Эбби.
– Откуда мне знать? – заметил Брэд с иронией. – До свадьбы – ни-ни…
