глубоких ям, и ей приходилось осторожно обводить Брэда вокруг них. На этот раз, очевидно, он свалился в одну из самых глубоких, откуда без ее помощи ему не выбраться, «О Господи!» – подумала она. И ведь такая была славная вечеринка, она весь вечер протанцевала. И ни разу ей не пришло в голову, что Брэд может возражать. Теперь она пожинала плоды.
На его лице появилось странное выражение, под стать его тону. Джулия подавила желание рассмеяться. Ревнует! Да как он может ревновать и подозревать ее в неверности после той обработки, которой он подвергает ее два, а то и три раза в день!
– Да откуда у меня силы… и время?
Он облегченно усмехнулся.
– Ну…
– Он просто был очень мил.
– Он ни с кем не бывает мил, если ему ничего не нужно!
– Что ж, мне он не нужен, если ты об этом.
– Докажи!
Она доказала.
После этого он извинился.
– Дело в том, что ты для меня так много значишь, что я даже представить не могу тебя с другим мужчиной.
– Нет никакого другого мужчины. Нет сейчас, и не будет никогда.
– Извини меня, что приревновал.
– Конечно. – Они долго молчали. – Но почему, милый? У тебя нет никакой причины.
– Ничего не могу с собой поделать… так уж к тебе отношусь.
– Но ведь ты знаешь, что ты для меня – все.
– Правда?
– Ну разумеется.
– Тогда почему ты мне никогда об этом не говоришь?
– Как не говорю? Говорю.
– Только когда я говорю тебе первым.
Джулия огорчилась. Она не замечала своей оплошности, а вот он заметил. Ведь как часто он подходил к ней, обнимал ее и говорил: «Догадайся». «О чем?» – спрашивала она. И он говорил: «Я тебя люблю». Или неожиданно восклицал: «Представить себе невозможно!» И на ее удивленное «Что?» Отвечал: «Как я тебя люблю!»
Она не привыкла к открытым проявлениям любви. Тут сказалось, видно, влияние тетки, которая ненавидела открытую демонстрацию чувств. Дурной тон, так она считала. Но Брэд, напомнила она себе, вырос в атмосфере открыто и постоянно проявляемой любви. Он этого ждал.
Она плотнее прижалась к нему.
– Обещаю исправиться. Дело в том, что я… лишена твоей порывистости. Может быть, мне от тебя хоть немного перейдет?
– Уж я постараюсь! – Он еще крепче обнял ее.
– Еще раз? – спросила Джулия.
– Много-много раз!
Она терялась, не понимая его неуверенности, его потребности в демонстрации чувств. Но она пошла у него на поводу, все время помня о влиянии его матери и учитывая, что, если он начнет сравнивать, она может оказаться в невыгодном положений.
– Я думаю, все дело в том, что мы совершенно разные, – позже сказал Брэд, показывая, что он не отбросил эту тему. – Ты спокойная, организованная, всегда держишь себя в руках.
– Не всегда!
Но он как-то странно посмотрел на нее, оценивающе.
– Иногда я думаю…
– Я знаю, мне не хватает твоей импульсивности. Наверное, именно это и привлекло меня к тебе, твой бешеный темп.
Брэд произнес весьма странным голосом:
– По-видимому, мне всегда приходилось объезжать дракона.
– Что ты этим хочешь сказать? Он встал.
– Ничего! Давай-ка наперегонки к дому!
Он напоминал ей ртуть – или сложное сочетание взрывоопасных газов. Иногда он просто не мог заставить себя сидеть спокойно. Сильные эмоции, всегда на грани взрыва, часто поступает не подумав. «Всегда уверен, – подумала Джулия, – что мать его прикроет. И ждет того же от меня?» Отбросив прочь свою привычку сначала думать, она следовала туда, куда он ее вел, иногда даже закрыв глаза. Она уже достаточно хорошо узнала его, чтобы понять, где следует быть осторожной, а где надо уступить. Она всегда
