Он заставил криминалиста узнать шифр, по которому можно получить отпечатки пальцев Харриса. Эксперт достал формуляр с отпечатками. Скэнлон по шифру нашел отпечатки Харриса, а эксперт проверил уголовные и гражданские картотеки в поисках Мэри Энн Галлахер. Вдова лейтенанта не была зарегистрирована в полиции Нью-Йорка.
Когда они вошли в 506 комнату, криминалист открыл пакет, данный ему Скэнлоном, и достал пинцетом бланк заказа.
— Вы хотите найти на бумаге отпечатки Харриса? — спросил он.
— Правильно. — Скэнлон повернулся к Крошке Биафра. — Позвони в участок и скажи, где мы.
Крошка Биафра кивнул и вышел. Эксперт подошел к «агрегату», похожему на кукольный домик без крыши, и уселся на высокий стул. Он насадил уголок бланка на одну из трех булавок, свисавших с потолка «домика», а края закрепил двумя другими. Взял маленькую чашку, напоминающую китайский соусник, и кинул внутрь кристаллический йод. Он поставил чашку внутрь «домика», точно под бланк.
— Пары йода выявят отпечатки, — сказал эксперт.
Скэнлон наблюдал, как проявляются оранжевые пятна: петли, арки, центральные петли, завитки.
— Там занято! — крикнул Крошка Биафра Скэнлону.
— Ничего, звони.
Криминалист извлек бланк и положил его на стеклянную пластинку на рабочем столе рядом с «домиком». Взяв другую пластинку, он накрыл им первую, затем скрепил края зажимами.
— Зачем стеклянные пластинки? — спросил Скэнлон.
— Так лучше сохраняются отпечатки. И мы сможем сфотографировать их, чтобы потом представить в суде, если понадобится. — Он посмотрел на Скэнлона, самодовольная улыбка появилась на его губах. — Правило о доказательствах, Лу. Помнишь? Суд принимает только подлинные доказательства.
Наклонясь над стеклянными пластинками, эксперт настроил микроскоп и прильнул к окуляру.
— Я сказал Хиггинс, где мы, — сказал Крошка Биафра, возвращаясь.
— Здесь много отпечатков, Лу, — сказал эксперт. — И, судя по их разнообразию, эту бумагу держало в руках много разных людей.
— Сейчас меня интересует только Харрис. Кстати, кто занимается картотекой пишущих машинок?
В картотеке полиции Нью-Йорка находятся образцы шрифтов всех пишущих машинок, которыми пользуются в участках. Каждая буква и знак содержит характеристики, по которым можно точно установить любую пишущую машинку.
Не поворачивая головы, эксперт ответил:
— Мы.
— Я хочу проверить, где отпечатан этот бланк.
— Пожалуйста, — ответил эксперт.
Кто-то закричал:
— Лейтенант Скэнлон здесь?
Банк размещался на первом этаже высокого жилого дома. Лью Броуди ждал в коридоре перед хранилищем.
— Она сидит внутри уже полчаса, — сообщил Броуди прибывшему лейтенанту.
— Я оставил Крошку Биафра в отделе идентификации и сразу примчался, — сказал Скэнлон, заглядывая сквозь стекло в хранилище, и спросил: — Сколько людей внутри?
— Нам повезло, — ответил Броуди. — Только Циммерман и охранник. Был еще какой-то старик, но уже ушел.
— Пошли. Я хочу увидеть, что у нее в сейфе.
— Лу, — сказал Броуди, схватив лейтенанта за руку, — ты уверен, что хочешь войти туда? У нас нет ордера, а она не дура.
— У нас нет никаких улик ни против Харриса, ни против миссис Галлахер, ни против кого-либо. Мы лишь подозреваем, что Харрис и миссис Галлахер могут оказаться преступниками, но, возможно, ошибаемся. И что тогда? Линда Циммерман взяла вещи из квартиры своей матери на следующий день после убийства, тогда же сняла сейф. Есть вероятность, что она замешана в этом убийстве.
Лью Броуди махнул рукой охраннику, чтобы тот открыл дверь. Отставной полицейский, крупный мужчина с мясистой шеей и бледным лицом, открыл двери.
— Я не хочу неприятностей, — сказал он Броуди.
Успокаивающе похлопав охранника по плечу, Броуди ответил:
— Никаких неприятностей у тебя не будет.
Скэнлон вошел в хранилище и огляделся. Его взор упал на огромную дверь из нержавейки.
— В какой она комнате?
— Номер четыре, — ответил охранник. — Только по-тихому, хорошо? Я немного нервничаю. Я уже забыл, что такое Служба.
Скэнлон жестом велел Броуди и охраннику оставаться на месте и подошел к четвертой двери. Он прислушался. Какие-то невнятные звуки, но слов разобрать невозможно. «Что лучше, сразу схватить ее или подождать, пока она выйдет?» — размышлял Скэнлон. Он никогда не колебался, если надо было ловить преступника или человека, жившего на грани преступления. Они знали правила игры.
Линда Циммерман была другой. Или, может быть, нет? Кто она — жертва или коварная соучастница убийства? Он должен был узнать правду.
В комнате послышался шорох. Скэнлон быстро повернулся и показал жестом, чтобы Броуди и охранник спрятались.
Линда Циммерман замерла, увидев Скэнлона. Она отпрянула и попыталась закрыть дверь, но он всем телом навалился на нее и открыл, прежде чем Линда успела запереться на ключ.
Комнатка была тесная, с откидным столиком и стулом, обитым зеленой кожей. Она прижалась к стене, держа перед грудью маленькую зеленую коробочку; ее лицо выражало неподдельное смущение.
— Пожалуйста, оставьте меня одну.
— Линда, я должен знать, что у вас в этой коробке. Это может помочь мне поймать людей, убивших вашу семью.
— Это личное, — сказала она, лихорадочно озираясь в поисках выхода.
— Линда, пожалуйста, позвольте мне заглянуть внутрь.
— Нет! Я хочу позвонить адвокату. Как вы смеете вторгаться в мои личные дела? — Она попыталась оттолкнуть его, но он загородил дорогу. Она отпрянула, и в этот миг он протянул руку и вырвал коробку из ее рук. Линда бросилась на него, колотя по голове и плечам, крича, чтобы он вернул ей ее собственность. Скэнлон оттолкнул ее. Вытянув руку и не подпуская Линду к себе, он положил коробку на стол и свободной рукой открыл замок.
— Нет! — с мольбой вскричала она.
Он открыл крышку. В коробке были четыре пластиковых пакета, наполненных серым пеплом. Линда, как громом пораженная, упала на стул. Скэнлон ощупал пакеты пальцами и почувствовал крупицы какого-то вещества. Он мгновенно все понял. Сердце его наполнилось ощущением вины.
Линда плакала и причитала, глядя на пакетики пепла:
— Папа, они не хотят оставить нас в покое…
Скэнлон захлопнул крышку.
— Линда, пожалуйста, простите меня. В своем усердии… я…
Впервые в жизни он пожалел, что служит в полиции. Впервые он ненавидел Службу. Он прижал голову Линды к своей груди и принялся утешать.
— Я хотела, чтобы они были в надежном месте. Они — все, что у меня было. Я приходила сюда говорить с ними, как делала, когда была маленькой. Я хотела, чтобы они были вместе всегда.
Скэнлон протянул руку за спину, нащупывая замок. Он открыл его и покинул комнату, оставив Линду. Она тихо плакала, склонившись над коробкой. Он выбежал из хранилища.
— Ну, что нашел? — спросил Лью Броуди, идя с ним по коридору.
— Ничего. Пошли отсюда.
— Но, Лу, — настаивал Броуди, — она ведь что-то делала там.
