«Веселый народец!» — подумала Елена.
Глава 8
Мне немного не по себе, но когда-то это должно быть сказано: космических мух нет! Как и многие современные мифы, эта легенда пришла из мира сплитов, богатого сказочными существами. На самом деле «миф о космической мухе» имеет под собой основание в виде агрессивного гигантского насекомого планеты Ниф-Нах: гхока.
Чудовище из джунглей, стоявшее на прибрежной полосе, подняло голову и уставилось на воду. Казалось, оно решило, что сможет разогнать тьму, испуская свет. Потом оно оставило в покое дерево и издало уже знакомый Нопилею трубный звук. Нопилей тут же придал своему туловищу тяжесть и ушел глубоко в воду. Уж лучше опуститься вниз, к незнакомому существу, которое хотя бы не светилось, чем дать себя сожрать дракону джунглей!
На глубине было очень темно. Если в джунглях полным-полно светящихся насекомых, то здесь, в воде, практически не было света. Нопилей содрогнулся при мысли о том, что, возможно, именно сейчас из глубин прохладного водоема поднимается нечто и смотрит на него своими глазами, в которых таится жажда убийства. Эти мысли, правда, быстро сменились другими, тоже не слишком веселыми, когда через несколько сезур водная гладь осветилась мерцающим светом. Дракон джунглей решил все же выяснить причину шума, оторвавшего его от увлекательной разрушительной работы. Нопилей опустился еще глубже и начал грести лапами, плывя спиной вперед подальше от берега. Свет, исходящий от дракона, преследовал его, однако в воду не проникал.
«Благодарение яйцам! — подумал Нопилей. — Если бы оно еще и нырять могло, мне тогда точно пришел бы конец».
Теладинцы могли быстро и довольно легко передвигаться в воде, и все же это не было их родной стихией.
Дракон джунглей довольно скоро потерял интерес к тому, что скрывалось в глубине, зеленое световое пятно стало постепенно уменьшаться, а потом и вовсе исчезло, вернувшись на берег. Вероятно, эта стихия была все же чуждой для злобных тварей. А может быть, им не нравилось долго находиться в воздухе и перелетать на другой берег озера, так как они были достаточно тяжелыми. И возможно, именно по этой причине их могло и не быть на большом острове, контуры которого Нопилей еще раньше разглядел в центре огромного озера. Во всяком случае, очень хотелось на это надеяться. Эта мысль придала ему мужества. Он зашипел, и несколько воздушных пузырьков отделились от его пасти и устремились вверх.
По сравнению с давешними мучениями в дремучем лесу подводная прогулка казалась относительно спокойной. Нопилей пока не ощущал каких-либо физических трудностей из-за вкуса озерной воды. К счастью, красная взвесь оказалась всего-навсего окисью железа или еще каким-то безвредным минералом, а не ядовитыми протеинами. Время от времени молодой ящер поднимался на поверхность, чтобы глотнуть воздуха и проверить направление. При этом он иногда оглядывался, чтобы удостовериться, что дракон джунглей не передумал. Скоро прибрежная полоса и мерцающий свет твари остались далеко позади. А во время следующей паузы, когда он делал глубокие вдохи, рассеянный свет, исходящий от животного, исчез окончательно. Там, где в небо стеной поднимался дремучий лес, виднелся только расплывчатый уменьшавшийся силуэт. Теперь Нопилей знал, что в крайнем случае в воде тоже можно будет найти убежище. Однако он не обольщался мыслью о том, что ему удастся избежать прогулки по лесу.
Сначала Нопилей отмахивался от этой мысли, поскольку перед ним вырастали очертания острова. Они становились все больше, а глубина озера все меньше. Совсем недалеко от острова ему встретились другие крупные обитатели этого озера. Но они были безобидны — по крайней мере, ни одно из них не приблизилось к нему с недобрыми намерениями. Может быть, у них здесь было свое меню, куда теладинские ящеры явно не входили!
Вскоре его лапы ощутили землю. Последние несколько длин он прошел вброд, пока не вышел на сушу. Берег был усеян мелким светлым песком, который приятно щекотал лапы.
За это время луны уже успели снова взойти и окутать все призрачным светом. Нопилей предположил, что на самом деле спутники находились ближе, чем казалось, поэтому они и совершали свой оборот вокруг планеты чаще, показываясь в небе несколько раз за одну ночь. Нопилей поднялся на задние лапы и огляделся. В паре длин от берега начиналась зона растительности. Сначала казалось, что она ничем не отличается от растительности на материках. Но потом он заметил, что здесь не тянутся к небу привычные гибкие гиганты джунглей, зато растут менее высокие деревья с толстыми стволами, низко расположенными сучьями и большими каплевидными листьями. А между ними он увидел множество папоротников, трав и кустов.
На острове было совершенно тихо. Не слышно было трубных звуков чудовища и даже шорохов, если не считать тихого плеска воды у него за спиной и шепота легкого ветерка, шелестящего в кронах деревьев. Когда Нопилей прислушался, он смог различить шумы джунглей, доносящиеся издали, из-за озера, — так успокаивающе далеко! Он не знал, что его здесь ожидает, но что бы это ни было, вряд ли оно будет хуже, чем то, что было там, на далеком материке. Он поискал подходящее местечко недалеко от зоны растительности, вырыл лапами ямку в мягком песке, сорвал несколько листьев папоротника и положил сверху. Потом в изнеможении улегся в свою маленькую пещерку, задвинул над собой листья папоротника, закрыл глаза и тут же уснул.
Маленький ручеек жидкой грязи стекал на ничего не понимающего теладинца. Его временное убежище было полно воды, которая стучала по тонкой крыше из листьев папоротника и юркими струйками забиралась внутрь. Лил проливной дождь, было светло и тепло. Нопилей вытер лапой ту сторону морды, которая лежала в грязи. Вода и грязь ему не мешали, хотя цивилизованные ящеры нового времени не так часто оказывались во власти стихии. Он решил было еще немного поспать, но шум, донесшийся сквозь стук дождевых капель, заставил его широко раскрыть глаза. Это был голос, совсем рядом! Не рев чудовища из джунглей, не рык дикого зверя, не галлюцинация, а хриплый голос, говоривший на неизвестном диалекте.
«Ядмантрат!» — крикнул кто-то, кого Нопилей не мог видеть из своего неглубокого укрытия.
Он не рискнул пошевелиться. Теладинец не знал, что означает это слово, но, судя по тембру и звучанию голоса, это скорее всего был сплит!
«Что, желток меня побери, делают сплиты здесь, на этом крошечном острове на задворках мира?!»
Когда шлепающие звуки шагов удалились, он отважился изменить позу так, чтобы можно было что- нибудь увидеть.
Их было двое. Один — коренастый сплит, ростом примерно со среднего аргонца, судя по всему, самец, — держал в правой руке деревянное копье. На копье трепыхалась неизвестная Нопилею рыба. Похоже, ее только что поймали. Чешуйка на лбу Нопилея слегка побледнела. Второй сплит был выше первого, но гораздо более хрупкого телосложения. Самочка? Тот, который держал копье, сделал свободной рукой какой-то жест и растопырил пальцы под странным углом. Нопилей, конечно, знал, что у сплитов имеется язык жестов, охватывающий несколько сотен слов и использующийся, чтобы подчеркнуть значение сказанного, но он, естественно, не мог толковать эти знаки. Женщина-сплит издала какой-то каркающий звук, который Нопилей мог бы воспринять как своеобразный смех, если бы точно не знал, что сплиты никогда не смеются. Их чувство юмора не выходило за рамки жестокого злорадства!
Нопилей был уверен, что с этими двумя сплитами что-то не так. Было в них нечто, смущающее его, но он никак не мог понять, что именно. Он немного подождал. Скоро оба скрылись в кустах и исчезли из поля зрения. Нопилей подождал еще немного. Но когда спустя пол-инзуры сплиты не появились, он отодвинул
