квадратную длину. Несмотря на это, поляна выглядела весьма привлекательно, настолько, что он легко мог бы установить на ней свою палатку. К счастью, этого не требовалось. Он ведь был уже совсем недалеко от «Счастья Нианы». И все же было в этом месте что-то необычное. На поляне не было ни деревца, вместо них над землей торчали расколотые пеньки, которые, судя по всему, недавно пережили пожар. Несколько старых стволов было разбросано по земле, будто сломанные японские палочки для еды. Они были покрыты красным мхом и грибами того же цвета и прогнили насквозь. Еле заметный запах бывшего здесь пожара, все еще ощущавшийся в воздухе над поляной, смешивался с запахом влажной гнили. И было в нем еще нечто такое, трудно определимое, резкое, так что Нопилей непроизвольно сморщил нос. Теладинец никак не мог подобрать верное определение для этой неестественной лесной прогалины. «Может быть, — думал он, — на этом месте в землю ударила молния». Но он не довел до конца эти размышления, так как его желудок заявил о себе с неожиданной силой. Юный ящер осторожно снял со спины рюкзак и присел, чтобы извлечь из двухсотграммовой упаковки протеиновый вонтон.
Когда Нопилей запихивал упаковку обратно, вдалеке что-то глухо загрохотало, заставив его насторожить короткие уши. Он торопливо закинул за спину свое аварийное снаряжение и обеспокоенно выпрямился. Слева на него надвигался громкий шум, мгновенно превратившийся в ураган разбушевавшихся стихий и кружащихся в бешеном танце воздушных масс.
Чешуйка на лбу Нопилея почти побелела от страха, когда в какой-то момент над поляной нависла тень, из центра которой вырвался направленный прямо на него отблеск холодного света. Мигательные перепонки Нопилея вздрогнули. Самолет-разведчик сплитов летел совсем низко над густыми кронами дремучего леса! Он летел с громким гулом, прямо к той поляне, где как раз и находился Нопилей, словно пилот его видел.
Нопилей рыбкой прыгнул в кусты. Правда, если пилот действительно его заметил, то было уже поздно что-то делать. Однако гул реактивных двигателей начал удаляться, летчик явно не собирался возвращаться. Понятно, что при такой высокой скорости пилот никак не мог увидеть Нопилея, даже если бы и в самом деле его высматривал. И пока Нопилей нервно жевал свою вонтоновую порцию, гул моторов становился все глуше и глуше и наконец исчез.
«Ничего не произошло», — успокаивал себя Нопилей, прежде чем не совсем уверенно снова двинуться в путь.
Направление, в котором скрылся разведчик, совпадало с выбранной им дорогой сквозь джунгли. Теперь можно было не сомневаться, что это значило…
Тихое, идущее сзади и справа жужжание заставило его оглянуться. Одна из этих почти прозрачных, величиной с ладонь, драконовых мух сидела сбоку на его рюкзаке и ощупывала своим всасывающим хвостом то место, где находились подсыхающие остатки раздавленных ягод.
— Кшш! Пошла прочь! — прошипел Нопилей и махнул лапой в сторону насекомого.
Насекомое даже не шелохнулось, только коротко взмахнуло крыльями и невозмутимо уставилось на Нопилея всеми своими многочисленными выпуклыми глазками.
— Ладно, — сказал он, чуть выждав, — ты выглядишь достаточно безобидно. Так что можешь посидеть там пару мизур. Только веди себя тихо. И главное — не разговаривай с водителем во время движения!
Он весело фыркнул своей шутке и снова сконцентрировался на расстилавшемся перед ним кустарнике.
Прошло много времени; дневной свет медленно, но неумолимо угасал. Нопилей не мог сказать точно, сколько времени он шел, но наверняка больше двух, а то и трех стазур. Непрерывная ходьба начала его утомлять. Теладинец уже понял, что его корабль «Счастье Нианы» приземлился намного дальше, чем он предполагал. Вполне возможно, придется здесь переночевать, хотя ему, естественно, совсем не улыбалась перспектива еще один день брести по джунглям.
Нопилей вздохнул. Он устал и выдохся. Ему очень не хватало сейчас скребка для чешуи, теплой еды и чистой, жесткой скамьи-кровати. Какой-то предательский голос внутри твердил: «А есть ли вообще смысл идти дальше?» — но усилием воли он заставил его замолчать. О том, чтобы включить радиомаяк, не могло быть и речи, иначе сплиты его тут же обнаружат. Лучше умереть от голода и жажды.
Скоро совсем стемнело. Нопилей с удивлением заметил, что драконова муха, все еще сидевшая у него на рюкзаке, распространяла вокруг себя рассеянный зеленый фосфоресцирующий свет. И кроме того, ему показалось, что большинство других насекомых джунглей, которых днем можно было заметить, только внимательно присмотревшись, ночью тоже светились. И чем темнее становилось, тем больше светящихся точек порхало в ночи или ползало по стволам деревьев или растений. Да и шумовой фон тоже постепенно изменился. Все стихло, и шаги одинокого теладинца звучали очень громко, отдаваясь звонким эхом.
Где-то вдали раздался странный, горловой трубный звук: долгий и тоскливый, с какой-то жуткой вопросительной интонацией. Нопилей вздрогнул, когда в ответ раздался другой такой же звук, но уже гораздо ближе. Стараясь сохранять спокойствие, он шагал вперед через джунгли, постоянно ускоряя шаг. Вдруг он снова очутился на поляне, вроде той, на которую наткнулся пару стазур тому назад. Поляны были настолько похожи, что ему поначалу даже показалось, что все это время он бродил по кругу. Потом он заметил, что здесь на земле было меньше упавших деревьев, да и ядовитый запах пожарища был не таким сильным. Нопилей взглянул вверх. Насколько необычно ясным и синим было небо над Ниф-Нахом днем, настолько бархатным и чарующим было оно ночью. Поляну освещали три луны: две из них были убывающим и прибывающим полумесяцами, а третья — полным бледным диском.
Нопилей начал потихоньку успокаиваться. Все тело болело от выпавших на его долю мучений и долгого перехода через лес. Нет, теладинцы не были приспособлены к подобным приключениям! Он чувствовал, что на сегодня с него достаточно, пора отдохнуть. Завтра он одолеет оставшийся путь до своего корабля «Счастье Нианы».
Нопилей достал из рюкзака пьезопалатку и конденсатор, два самых тяжелых, но и самых полезных предмета из всего аварийного снаряжения. Компактно свернутую палатку он осторожно положил рядом с собой на землю, чтобы сначала воспользоваться конденсатором. Его вряд ли мог смутить тот факт, что он никогда до сих пор им не пользовался. Ведь принцип его устройства и обслуживания был довольно прост и доступен любому только что вылупившемуся из яйца ящеру. И если учесть, что воздух здесь был достаточно влажным, то резервуар, похожий на темно-серую колбу для термоса, уже через несколько стазур до краев наполнится питьевой водой.
Нопилей удовлетворенно пошевелил ушами и взялся за пьезопалатку. Он огляделся и после недолгих поисков обнаружил относительно ровное местечко. При более пристальном осмотре были найдены несколько маленьких камешков, парочка сучков, а также полуистлевшее тело какого-то небольшого жука- точильщика со множеством ножек. Камни и сучки он отодвинул в сторону, а дохлое насекомое с отвращением поднял кончиками когтей и зашвырнул подальше в джунгли, где оно шлепнулось о землю и спугнуло целый рой светящихся ночных обитателей. Потом он нащупал лапой воздушный тросик палатки, глубоко вдавил его в землю и установил вибрирующий сверток в центре расчищенной им площадки. Испуская низкочастотные звуки, пьезопалатка начала свою работу.
Вначале разворачивающийся сверток сориентировался на местности, потом выровнял основную поверхность в соответствии с силой тяжести. После того как была развернута нижняя часть и множество маленьких анкерных опор, так называемых корней палатки, вросло в землю, по распоркам стало распространяться вначале слабое, затем все более мощное электрическое напряжение. Крошечные ячейки высокого напряжения давали достаточно тока, чтобы аморфные распорки из прочного, но в то же время очень легкого материала быстро «вспомнили», как они должны выглядеть.
В конце концов стенки палатки натянулись, и уже через несколько сезур на поляне стояла готовая к употреблению купольная палатка, похожая на яйцо. Высотой она была полторы теладинских длины и достаточно большой, так что в ней могли поместиться два или даже три теладинца. «Правда, только в том случае, если они были очень близки между собой и дружны», — рассудил Нопилей. Он же был абсолютно один, и форма палатки немного напомнила ему его чудесный космический корабль.
Нопилей тихо зашипел. Он поднял с земли рюкзак, пробрался через дверь, состоящую из нескольких сегментов, внутрь, старательно задвинул ее за собой и опустился на днище просторной палатки в самом ее центре. Из-за находящейся под палаткой листвы пол показался ему чересчур мягким. Как любой теладинец, он предпочитал жесткие сиденья и столы-кровати из керамики или твердой пластмассы. Ладно, это же не
