масса людей, одетых в белое, двигалась в одном направлении, медленно вращаясь вокруг черного куба, расположенного посреди площади. «И здесь народ. Сколько же их?! Чем они занимаются?» — удивлялась Наташа. Вдруг рядом с собой Наташа увидела отца. Он тоже медленно шел, неотрывно глядя поверх голов туда же, куда и все — на черный куб. Наташа увидела, что на кубе стояло кресло, а в кресле сидел человек, или, возможно, это был не человек, а статуя. И все люди двигались вокруг этого куба, и это людское движение представляло собой своеобразный водоворот из человеческих тел. Толпы людей стекались по улицам этого странного города на площадь для того, чтобы вращаться вокруг куба. Наташа вместе со всеми стала двигаться вокруг куба, медленно приближаясь к нему. Губы отца шевелились.
— О чем ты говоришь, папа?
Отец посмотрел на нее пустым, холодным взглядом и странно улыбнулся.
— Ты на себя не похож, папа, — испугалась Наташа.
Отец энергично помахал рукой перед своим лицом, будто хотел выразить этим свое несогласие с Наташей. Наташа пожала плечами.
Они с отцом уже несколько раз обошли вокруг куба, и он теперь был совсем близко. Тут Наташа поняла, что люди исчезают в кубе. Они подходят к нему, прикладывают руки, прижимаются к кубу и исчезают в нем.
— Эй, а я-то зачем? Это ваше дело кружиться вокруг этого черного куба, а я туда не хочу.
Наташе захотелось убежать. Но она тут же поняла, что это невозможно. Людской поток неумолимо нес ее к кубу, теперь его черные стены были совсем близко, и движение стало быстрым, Наташа уже шла быстрым шагом.
Наташа с ужасом поняла, что она обречена. Она подняла голову, чтобы посмотреть на лицо человека на кубе, и увидела, что это статуя Ивана.
— Я не хочу туда, папа, отпусти меня! — закричала Наташа. Но вырваться ей не удалось.
Вот и черная стена куба. Наташа в каком-то самозабвенном порыве всем телом прижалась к ее холодной гладкой поверхности и… проснулась.
«Это был сон. Слава Богу… — была первая мысль Наташи. — Какое счастье, что этот странный и страшный сон кончился». Наташа огляделась и обнаружила себя в незнакомой комнате, она сразу вспомнила все, что с ней произошло вчерашним вечером. Наташа быстро посмотрела на часы: половина девятого. «Пора собираться на работу.
В десять утра запланирована встреча в Министерстве связи. Пойду я на работу или нет? Чего я вчера наобещала этому режиссеру?» Наташа быстро поднялась и подошла к окну. Окно выходило на тихую улицу, застроенную старыми домами. «Какой красивый вид. Люблю старые московские улицы. На них только и нужно жить в Москве… Вот что, не пойду я ни на какую работу. Не хочу больше. Хватит… Буду танцевать и петь в кабаре. Сергей меня простит, он добрый, а больше никому и ничем я не обязана. А сон был очень нехороший. Это предупреждение. Наверное, мне недолго осталось жить». Наташа испугалась этой своей мысли, у нее даже сильно забилось сердце и закружилась голова. «Да, я знаю — недолго. Тем более — в кабаре!»
И она пошла искать кухню, чтобы приготовить завтрак.
9
Первое, что сделал Сергей, когда приехал в Москву, — попытался разыскать Наташу. Никто не знал, где она находится. Ему сообщили, что в день, когда он вылетел домой, Наташа не вышла на работу, сообщив по телефону, что берет отпуск на три дня. Сергею это очень не понравилось: «Работы море, работать некому, а она — в отпуск. Так дело не пойдет».
Разыскать Наташу оказалось непростым делом. Домашний телефон не отвечал, мобильный тоже. Сергей поручил секретарю поиск Наташи, а сам занялся делами, которых накопилось очень много. Работать в бешеном темпе Сергею было не привыкать. Он мог, если надо, работать так и по восемнадцать часов в сутки, но, оценив объем срочных дел, понял, что они его захлестнут. Придется принимать скоропалительные решения и распихивать дела по службам без осмысления. «Где же Петрова, черт возьми! Что случилось?»
Уже около двух в кабинете зазвонил телефон.
— Сергей, здравствуй, это я.
— Наташа, ты откуда? Мы тебя потеряли.
— Я… — после длинной паузы Наташа, наконец, произнесла: — Сергей, я должна уволиться.
— Что? Ты где сейчас находишься?
— Сейчас?
— Да, сейчас. Давай-ка встретимся.
— Может быть, встретимся вечером, часов в девять. Приезжай ко мне домой или, если хочешь, я к тебе приеду.
— Нет уж, ты меня так заинтриговала этим своим заявлением, что я хочу видеть тебя сейчас, немедленно. Где ты?
Сергей услышал, что Наташа спрашивала у кого-то адрес.
— Это театр «Радиус», — Наташа назвала адрес. — Приедешь, скажешь, что к Анатолию Борисовичу, и тебя пропустят.
— Через полчаса буду, жди, — сказал Сергей и бросил трубку. — Вот это сюрприз. Она, наверное, с ума сошла. Нет, этого нельзя допустить.
Сергей вызвал водителя и поехал по указанному адресу. «Уволиться. Ничего себе заявление! Что с ней случилось? Уезжал — все было нормально. Работа у нее ладится. Она, а не я лицо фирмы и ее главная достопримечательность. Нет, это какое-то недоразумение…» — размышлял Сергей.
«Батюшки, какой здесь бардак! — подумал Сергей, проходя через вестибюль театра. — Что она здесь делает?!»
Высокий парень с серьгой в ухе проводил Сергея по узкому темному коридору в кабинет. За потрескавшейся скрипучей дверью Сергей увидел письменный стол с конторкой, покрытый зеленым сукном, и два таких же старинных стула. Наташа, одетая в черное трико, стояла, прислонившись спиной к стене, и смотрела на вошедшего Сергея. Она, очевидно, ждала его здесь и сознательно выбрала место против света, чтобы ее лицо было хуже видно. «Странно, на нее это не похоже. Она наоборот всегда старалась показать свое лицо». Сергей посмотрел на нее снизу вверх. На ногах у Наташи были танцевальные туфли, а волосы слиплись от пота.
— Привет, пропавшая, — Сергей хотел сказать «пропащая», но в последний момент изменил слово. Наташа поняла это.
— Здравствуй, Сергей.
— Как все это понимать?
— Я теперь работаю здесь, в театре.
— Кем? — сухо спросил Сергей.
— Актрисой, — ответила Наташа, виновато улыбнувшись, и пожала плечами. — Кем же еще.
— Какой еще актрисой? Ты же не актриса, а финансовый директор. И что это еще за театр?
— Мне сейчас трудно сказать. Скорее всего, то, что мы сейчас делаем, — Наташа несколько замялась, — это будет что-то вроде кабаре.
— А как же я вместе с нашей фирмой? Мне в кого теперь переквалифицироваться? Может быть, в гардеробщика?
— Прости меня, Сергей. Это для меня такая же неожиданность.
Сергей был в шоке и не очень скрывал это. Ему стоило немало сил, чтобы не взорваться и не накричать.
— Ты думаешь, тебе здесь будет лучше? Это же ведь на три года, а потом — все, барьер, за которым ничего нет, кроме пустоты.
