стояла деревня, валяются груды камней, дерева и щебня. Вся эта свалка кишела волками-чудовищами, а над ней кружили хищные птицы.
Мародеры придумали новый хитрый трюк — сбросить со скалы целую деревню, камень за камнем. Сжав губы, Арчер соскочил с коня.
— Файер, там есть живые люди?
Много живых разумов, но вот людей нет. Множество крыс, обычных и чудовищных. Файер покачала головой.
Нельзя было тратить лишние стрелы, поэтому стрелял Арчер. Сначала он сбил всех птиц, а потом начал оборачивать стрелы тканью, поджигать и стрелять в кучу чудовищ и останков. Он пускал одну за другой пылающие стрелы, пока вся свалка не занялась огнем.
В Деллах был обычай через огонь отправлять мертвых туда же, куда ушли их души — в небытие, отдавая дань уважения тому, что все смертно, кроме самого мира.
Они быстро двинулись в путь, потому что ветром с той стороны доносило ужасную вонь.
Они преодолели уже больше половины пути к своей цели, когда взглядам их открылось зрелище, призванное укрепить их дух: из разлома горы далеко под ними полилось королевское войско и стук копыт громовыми раскатами прокатился по каменной равнине. Они остановились полюбоваться. Арчер указал на переднюю шеренгу командования.
— С ними король Нэш, — сказал он. — Вон он, видишь? Высокий, на коне чалой масти, рядом со знаменосцем. А с ним — его брат, командующий войском принц Бриган, с длинным луком в руке, на черной кобыле. Видишь, вон тот, в коричневом? Великие Деллы, ну разве не великолепное зрелище?
Файер никогда раньше не встречала сыновей Накса и уж точно никогда не видела такого огромного войска. Их были тысячи — пять тысяч, как уточнил Арчер в ответ на ее вопрос, — одни в сверкающих кольчугах, другие в темной форменной воинской одежде, лошади у всех сильные и быстрые, так что войско струилось по земле, словно река. Человек с луком в руке, принц и военачальник, сдвинулся вправо и отстал, поговорил с одним-двумя воинами в середине колонны, а потом снова устремился вперед. Они были так далеко, что на вид казались не больше мышей, но Файер слышала стук копыт пяти тысяч лошадей и чувствовала необъятную мощь десяти тысяч сознаний. А еще ей видны были цвета флага, поднятого знаменосцем, скачущим плечо к плечу с принцем, куда бы тот ни направился: серо-зеленая лесистая долина и кроваво-красное солнце в оранжевом небе.
Внезапно принц Бриган повернулся в седле, впившись взглядом в облака над собою, и в то же мгновение Файер почувствовала чудовищ. Бриган развернул свою черную лошадь и предупреждающе поднял руку, от чего несколько воинов остановились и вытянули стрелы из колчанов. Высоко над потоком воинов кружили три хищные птицы: две из них — цвета фуксии и одна — яблочно-зеленого. Их привлекли дрожь от копыт и запах лошадей.
Арчер и его воины тоже приготовились стрелять. Файер крепко схватилась за вожжи одной рукой, успокоила Малыша и попыталась решить, стоит ли мучить руку и тоже доставать собственный лук.
Но этого не потребовалось. Воины принца справились отлично, всего четырьмя стрелами подстрелив обоих пурпурных чудовищ. Зеленое оказалось хитрее — оно летало неровными кругами, меняя высоту и скорость, все снижаясь, снижаясь и постепенно приближаясь к колонне воинов. Стрелу, в конце концов поразившую его, выпустил Арчер — она пронеслась вниз прямо над головами скачущего галопом войска.
Чудовищная птица упала с неба и рухнула на равнину. Принц развернул лошадь и окинул взглядом горные дороги в поисках стрелка, не опуская лук на тот случай, если пустивший стрелу ему не понравится. Заметив Арчера и его людей, он убрал лук и приветственно поднял руку, а потом указал на труп зеленой птицы и следом — на него. Файер поняла: он имел в виду, что Арчер вправе забрать подстреленную добычу.
Арчер жестом показал: берите вы. Бриган поднял обе руки, благодаря, и его воины взвалили тело чудовища на спину лошади без всадника. Теперь, посмотрев внимательнее, она заметила, что всадников не было на многих лошадях — все они везли мешки, провиант и другую убитую дичь, чудовищную и обычную. Ей было известно, что вне Столицы войско короля само себя кормит и обеспечивает. Наверное, нужна целая прорва денег, чтобы прокормить такую толпу голодных мужчин.
Голодных мужчин и женщин, поправила она себя. Каждого, кто мог ездить верхом, сражаться и убивать, с радостью принимали в войско защитников королевства, и король Нэш не настаивал, чтобы это были именно мужчины. Или, если точнее, не настаивал принц Бриган. Войско называлось королевским, но на самом деле оно принадлежало Бригану. В народе говорили, что двадцатисемилетний Нэш самый что ни на есть настоящий король, но если дело доходит до драки, младший даст ему сто очков вперед.
Поток всадников вдалеке начал вливаться в разлом у подножия другого утеса.
— В подземных ходах сегодня все-таки было бы безопасно, — заметил Арчер, — после всей этой толпы. Жаль, я не знал, что они так близко. Когда я в последний раз о них слышал, король был в своем дворце в Столице, а принц — далеко на севере, разбирался с пиккийцами.
На равнине под ними молодой принц, развернув лошадь, присоединился к хвосту колонны; но перед этим взгляд его остановился на Файер. Он не мог разглядеть ее с такого расстояния, да еще когда солнце светило ему в лицо. Едва ли он сумел понять что-то кроме того, что она друг Арчера, девушка, одетая как мальчик, с покрытой головой. И все же щеки Файер запылали. Он понял, кто она такая — это точно. Свидетельство тому — взгляд, который он бросил на нее, отворачиваясь, и ярость, с какой пришпорил лошадь. А еще — его разум, запертый и холодный.
Вот почему она всегда избегала встречаться с Нэшем и Бриганом. Естественно, что сыновья короля Накса презирают ее. Файер сгорала от позора, который оставил ей в наследство отец.
Глава пятая
Было бы слишком смело надеяться, что король и его военачальник проедут так близко от поместья своей матери и не заглянут к ней. Последний отрезок пути они двигались по каменистым холмам, заполненным расположившимися на отдых королевскими воинами.
Лагеря никто не разбивал, но некоторые воины спали, некоторые — готовили на огне мясо или играли в карты. Солнце уже садилось. Измученный дорогой разум Файер никак не хотел вспоминать, двигаются ли войска в темноте. Она понадеялась, что они не останутся ночевать на этих холмах.
Арчер и его гвардейцы стеной окружили ее, пока они ехали через войско. Он расположился со стороны раненой руки так близко, что их ноги то и дело соприкасались. Файер не поднимала головы, но все же чувствовала взгляды на своем теле. Изнемогая от усталости и боли, она по-прежнему держала разум начеку, контролировала окружающие мысли, выискивая опасность, выслеживая короля и его брата и отчаянно желая их не встретить.
Среди воинов были женщины, но немного. Время от времени она слышала свистки, ворчание и оскорбительные комментарии. Между воинами развязалась не одна драка, но ей никто не угрожал.
А когда путники приблизились к въезду на подъемный мост, она, встрепенувшись, подняла голову и даже обрадовалась тому, что вокруг было полно воинов. Ей было известно, что к югу от Малых гор птицы- чудовища иногда летают стаями, ищут густонаселенные места и кружат над ними в ожидании, но ничего подобного она еще никогда в своей жизни не видела. Должно быть, не меньше двух сотен хищников сияли яркими красками в оранжево-розовом небе, так высоко, что достать их стрелой можно было разве что при большой удаче. От их криков Файер похолодела. Рука дернулась к платку, проверить, не выбились ли волосы — потому что если бы чудовища поняли, кто она такая, то не обратили бы внимания даже на войско. Все две сотни бросились бы на нее.
— Все в порядке, любимая, — шепнул ей Арчер. — Нужно поторопиться. Мы почти внутри.
Оказавшись в крытом дворе крепости королевы Роэн, Арчер помог Файер выбраться из седла — она скорее упала, чем спрыгнула со спины Малыша, кое-как восстановила равновесие, держась за коня и за
