командующего королевскими войсками гложут сомнения.
— Матушка, — теперь он говорил мягко, — ты преувеличиваешь. Я никогда не отрекся бы от брата, тебе это прекрасно известно. Как и то, что я не хочу быть королем.
— Опять ты за свое. Это меня тоже беспокоит. Если Нэша убьют, тебе просто придется стать королем.
— Близнецы старше меня.
— Ты сегодня специально притворяешься дурачком. Таран нездоров, Клара — женщина, и оба они незаконнорожденные. Деллам не пережить трудные времена без настоящего короля.
— Какой из меня король?
— Тебе двадцать два, и ты командуешь королевским войском не хуже Брокера. Твои воины за тебя проткнут себе грудь собственным мечом. Самый настоящий король.
— Ну, ладно. Но — великие скалы! — матушка, я никогда не соглашусь стать королем.
— Когда-то ты считал, что никогда не станешь воином.
— Не напоминай, — голос его звучал устало. — Вся моя жизнь — искупление жизни отца.
За этим последовало долгое молчание. Файер перестала дышать. Жизнь в искупление жизни отца — как это ей знакомо. Она понимала это всей душой — без слов, даже без мыслей, понимала так, как понимала музыку.
Малыш заволновался и высунул голову из стойла, чтобы посмотреть на шепчущихся.
— Просто пообещай, что будешь исполнять свой долг, Бриганделл, — Роэн намеренно назвала его королевским именем.
Голос принца изменился. Кажется, он рассмеялся себе под нос.
— Я стал таким великим воином, что ты решила, будто я ношусь по скалам и тычу в людей мечами из удовольствия.
— Послушай сам себя и перестанешь винить меня за беспокойство.
— Я исполняю свой долг, матушка, как делал каждый день своей жизни.
— Вы с Нэшем превратите Деллы в королевство, достойное таких защитников. Восстановите порядок и справедливость, которые Накс и Кансрел разрушили своим безразличием.
Внезапно смех в его голосе куда-то делся:
— Не нравится мне это чудовище.
— Нэшделл — не Наксделл, а Файер — не ее отец, — мягко произнесла Роэн.
— Да, она еще хуже — она женщина. Нэшу перед ней ни за что не устоять.
— Бриган, — в голосе Роэн появились твердые мотки. — Файер не нужен Нэш. Она не соблазняет мужчин и не пользуется ими.
— Надеюсь, что ты права, матушка, потому что мне неважно, как хорошо ты к ней относишься. Если она поведет себя как Кансрел, я сломаю ей шею.
Файер забилась в угол. К ненависти она привыкла, и все же каждый раз на душе становилось так холодно и тяжело. Сил не было думать о том, как отчаянно придется охранять себя от этого человека.
И тут вдруг произошло нечто нелепое. Бриган протянул ладонь к ее коню.
— Бедняга, — сказал он, гладя Малыша по носу. — Мы тебя разбудили. Спи.
— Это ее конь, — заметила Роэн. — Конь чудовища, которому ты только что угрожал.
— Ну что ж. Ты красавец, — ласково сказал Бриган Малышу. — Не твоя вина, что у тебя такая хозяйка.
Конь ткнулся носом в ладонь новому другу. Роэн с Бриганом вскоре ушли, а Файер все комкала в кулаках ткань своих юбок, с трудом сглатывая, не в силах побороть охватившую ее неистовую симпатию.
По крайней мере, если этот человек решит убить ее, можно быть спокойной — Малыша он не тронет.
Глава шестая
Долгая ночь никак не хотела заканчиваться — видно, в королевской семье сегодня не спал никто. Файер едва успела перейти двор и скользнуть в коридор, который вел к ее покоям, как тут же наткнулась на короля. Он брел куда глаза глядят, необыкновенно красивый в свете факелов. Стоило ему заметить ее, как глаза его остекленели. Ей показалось, что от него пахнет вином — а когда он бросился к ней, прижал к стене и попытался поцеловать, все сомнения испарились.
Хоть он и напал внезапно, ей помогло помутнившее его разум вино. «Ты не хочешь меня целовать».
Нэш прекратил попытки, но по-прежнему терся о нее, гладя по груди и спине. Руке было больно.
— Я люблю тебя, — зашептал он, окатив ее хмельным дыханием. — Я хочу на тебе жениться.
«Нет, не хочешь. Ты не хочешь даже трогать меня. Ты хочешь меня отпустить».
Нэш отступил на шаг, и она отшатнулась, жадно глотая свежий воздух и оправляя платье, и собралась сбежать.
А потом вдруг снова развернулась к нему и сделала то, чего никогда раньше не делала. «Извинись передо мной, — яростно подумала она. — С меня хватит. Извиняйся».
Король тут же с благородной грацией встал перед ней на одно колено, в его черных глазах плескалось неподдельное раскаяние:
— Миледи, простите мне это оскорбление. Вы можете смело идти в свои покои.
Она поспешила прочь, прежде чем кто-либо увидел это абсурдное зрелище — король на коленях перед ней. Файер было стыдно за себя. А еще, познакомившись с королем, она теперь тревожилась за судьбу королевства.
До спальни оставалось всего ничего, как вдруг из темноты вынырнул Бриган, и это окончательно лишило Файер присутствия духа.
Не нужно было даже тянуться к его разуму, чтобы понять, что он закрыт от нее, словно крепость с каменными стенами без единой трещины. Единственной защитой от Бригана ей были собственные жалкие силы. И слова.
Он прижал ее к стене так же, как только что Нэш, Взял за запястья и завел руки за голову так резко, что от боли в ране из глаз у нее брызнули слезы, а потом прижал своим телом, чтобы она не могла двинуться. Лицо его излучало такую ненависть, что было похоже на маску рычащего зверя.
— Проявите хоть малейшее намерение подружиться с королем, — сказал он, — и я вас убью.
Бессилие было унизительным, к тому же он даже сам не подозревал, насколько больно ей делал. У нее перехватило дыхание, говорить не было сил. «Вы так похожи на своего брата, — жарко подумала она ему в лицо. — Только он несколько романтичнее».
Руки на ее запястьях сжались сильнее.
— Лживая пожирательница чудовищ.
От боли из глаз ее лились слезы. «Вы меня разочаровали. Люди говорят о вас так, будто вы какой-то особенный, но что особенного в том, чтобы зажимать беззащитных женщин в темных углах и называть их грязными словами? Обычное дело».
— И я должен поверить, что вы беззащитны? — оскалился он.
«Против вас — да».
— Но не против королевства.
«Я не собираюсь выступать против королевства. По крайней мере, — добавила она, не больше, чем вы, Бриганделл».
У него был такой вид, будто она дала ему пощечину. Исчез яростный оскал, во взгляде проглянула вдруг усталость и неуверенность. Он отпустил ее запястья и отступил чуть назад, достаточно для того, чтобы она сумела отойти от него и от стены, отвернуться и обхватить правой рукой раненое плечо. Ее всю трясло, платье стало липким — рана снова открылась и кровоточила. Он сделал ей очень больно, и она
