Она не могла сдержать слезы. Как они оставят По самому заботиться о себе и прятаться, чтобы выжить, если он даже ходить не в состоянии? Катса опустилась перед ним на колени, и он обнял ее здоровой рукой. Она разрыдалась у него на плече, как ребенок, стыдясь, что так оплакивает разлуку, как Биттерблу не оплакивала даже смерть матери.
— Не стыдись, — прошептал По. — Мне дорога твоя печаль. Не бойся. Я не умру, Катса. Я не умру, и мы встретимся снова.
Когда Биттерблу проснулась, Катса уже собирала вещи. Биттерблу взглянула ей в лицо, а потом посмотрела на По, неотрывно глядящего на огонь.
— Значит, мы оставляем тебя, — сказала она По.
Он поднял глаза и кивнул.
— Здесь?
— Нет, сестра. Когда наступит утро, мы поищем какое-нибудь укрытие.
Биттерблу раздосадовано пнула землю, потом скрестила руки на груди и снова обратила взгляд к По.
— И что ты будешь делать в этом укрытии?
— Укрываться, — ответил По, — и набираться сил.
— А когда снова станешь сильным?
— Присоединюсь к вам в Лиониде или там, где вы окажетесь, и мы вместе придумаем, как убить короля Лека.
Девочка еще мгновение посмотрела на По, а потом кивнула.
— Мы найдем тебя.
Катса взглянула на По и заметила, что он улыбнулся словам девочки. Потом Биттерблу отвернулась, чтобы помочь ей с лекарствами.
Когда она опустилась на колени подле Катсы, та поняла, что у девочки стучат зубы. У нее не было куртки, а одеяло, в которое она заворачивалась, пока они ехали, истерлось. Девочка отнесла вещи к лошади, принесла По воды и все это время дрожала от холода.
И почему Катса не догадалась сохранить шкуры убитых кроликов?
С этим нужно что-то делать. Придется найти Биттерблу что-нибудь потеплее. Теперь защита девочки — ее задача, и ей нужно предусматривать каждую мелочь, нужно заботиться о Биттерблу, чтобы жертва По не оказалась напрасной.
Глава двадцать восьмая
В розовой дымке раннего утра они наткнулись на маленькую хижину, в которой не было почти ничего, кроме стен. Возможно, эта заброшенная хижина когда-то служила пристанищем монсийскому отшельнику. Лощина, в которой она стояла, была не слишком каменистой, а пара деревьев и пятачок земли, поросшей сорняками, наводили на мысль, что когда-то здесь мог быть сад. Сломанные ставни, остывший очаг — все покрыто толстым слоем пыли: неровный, деревянный пол, стол, кровать, шкаф с перекошенной открытой дверцей, который с трудом держался на трех кривых ножках.
— Вот здесь я и буду прятаться, — сказал По.
— В таком месте живут, а не прячутся, — возразила Катса. — Это слишком очевидно — его сразу же обыщут.
— Но я могу жить здесь, Катса, и прятаться неподалеку, если услышу, что они приближаются.
И что же за укрытие неподалеку он почувствовал?
— По…
— Мне кажется, где-то здесь есть пруд, — перебил он. — За мной, дамы! Я уверен, что слышу журчание воды.
Катса не слышала никакого журчании, значит, не слышал его и По. Она вздохнула.
— Да, кажется, я тоже что-то слышу.
Они медленно пошли по траве позади хижины. По опирался на Катсу, а Биттерблу вела лошадь. Вскоре действительно послышалось журчание воды, и, взобравшись на коричневатый холм, где трава уступила место гальке, все увидели, что это было. Три мощных потока обрушивались вниз со скалы, вместе образуя глубокий водоем. Тут и там вода переливалась через край, образуя множество ручейков, разбегавшихся в разные стороны по направлению к монсийскому лесу.
«Отлично, — подумала Катса. — А где укрытие?»
— В горах недалеко от замка моего брата Ская есть похожий водопад, — заговорил По. — Однажды мы купались и под водой наткнулись на туннель, который оканчивался пещерой.
Катса знала, к чему он ведет. А недоумевающий, нет, скорее даже подозрительный взгляд Биттерблу подтверждал, что По уже сказал больше, чем нужно. Катса усадила По на камень и начала стаскивать сапоги.
— Если в этом озере есть место, подходящее для укрытия, я найду его для тебя, — сказала она, снимая второй сапог. — Но даже если я и найду там убежище, это еще не значит, что оно тебе поможет. Ты не сможешь добраться сюда от хижины сам.
— Смогу, — возразил он. — Если захочу спастись.
— И как ты себе это представляешь? Поползешь?
— Если не можешь идти, нет ничего стыдного в том, чтобы ползать. А уж в воде равновесие держать гораздо легче.
Она сурово посмотрела на него, но он спокойно ответил на ее взгляд. На лице его мелькнула легкая тень любопытства — его справедливо позабавило то, что она собиралась прыгнуть в практически ледяную воду, чтобы искать туннель, о существовании которою он уже знал, и пещеру, форма и размер которой ему тоже были уже известны.
— Я собираюсь раздеться, — капризно заметила Катса. — Так что отвернитесь, мой принц.
По крайней мере, одежду можно сберечь. И раз уж вся эта сцена разыграна для Биттерблу, то можно заодно притвориться, что у него нет права видеть Катсу без одежды. Хотя едва ли Биттерблу обманула эта хитрость, равно как и остальные их уловки. Она стояла у лошади, помалкивая, и хоть и смотрела на них по- детски большими глазами, но была далеко не слепа.
Вздохнув, Катса сняла куртку. «Укажи мне правильный путь, По».
Она проследила за его пристальным взглядом к подножию водопада. Потом бросила штаны на скалу рядом с сапогами и курткой и, стиснув зубы от холода, вошла в воду. Дно резко уходило вниз. Коротко вскрикнув, Катса оказалась целиком в воде и нырнула.
Где-то внизу зеленым отсветом мерцали камни, а серебристая рыба ярко блестела на солнце. Удивившись глубине водоема, она энергично поплыла в сторону водопада. Из-за пузырьков у подножья ничего не было видно, но, проведя руками по скале, Катса наткнулась на небольшое отверстие во тьме под бурлящей водой: скорее всего, это и был туннель По. Неожиданно для себя она улыбнулась. Самой ей бы никогда не найти это место; наверное, ни один человек на свете еще не делал того, что она собиралась сделать. Она выплыла на поверхность за глотком свежего воздуха, затем нырнула обратно и протиснулась в углубление.
Туннель оказался абсолютно темным, а вода в нем была даже холоднее, чем в озере. Ничего не видя, она плыла по туннелю, медленно считая про себя. Ее руки скользили по скалам, она пыталась держать их где-то перед собой, чтобы неожиданно не наткнуться на что-нибудь головой. Туннель был узкий, но не слишком. Если По хорошо плавает, то с легкостью заберется сюда.
Когда она досчитала где-то до тридцати, туннель расширился, а потом его стены вообще исчезли. Она резко поплыла наверх, надеясь, что сможет вынырнуть на поверхность, потому что понятия не имела, где еще в этой темной пещере можно взять воздуха, кроме как наверху. Сейчас она положилась на свое умение ориентироваться, которому всегда так удивлялся По. Если в темноте она потеряет туннель или не сможет выплыть на поверхность, все кончено. Но она точно помнила, где был туннель — ровно позади внизу под ней, понимала, на какое расстояние отплыла от него и в каком направлении, чувствовала, где верх и низ,
