«Написано в четверг седмицы чистой. Художника Рембрандта прибыть в суд Зовет община братьев-кальвинистов. Зане, не будучи супругом ей, Художник этот, с дьяволом условясь, Живет в бесстыдном блуде со своей Служанкой Хендрике, прозванье Стоффельс, И, вопреки заветам древних книг, В своей гордыне демонской возвысясь, Писать дерзает образы святых С евреев нищих оный живописец. В его картинах благочестья нет. Понеже нет благообразья в типе Натурщиков. Пример тому — портрет Иосифа, бегущего в Египет. Он, осквернив святое ремесло, Ответить должен». Подпись иерея, Печать общины, месяц и число… Они и были нищие евреи! Кто б в этих плотниках да рыбаках Узнал изнеженных святых Фьезоле?[23] Они ходили в грубых башмаках, И на руках у них цвели мозоли. Пускай понять Италию я мог, Но подражать ей не учился сроду: Что скажет щуплый итальянский бог Веселому фламандскому народу?.. Я не подсуден этому суду И не явлюсь. Да и тебе не надо Ходить туда. Хендрике
Нет, сударь, я пойду. Рембрандт
Зачем? Хендрике
Меня пугают муки ада. Рембрандт садится рядом с Хендрике и обнимает ее.
Рембрандт
Ну полно, успокойся, не дрожи! Пускай враги идут сюда гурьбою! Что могут все святоши и ханжи, Все лицемеры сделать нам с тобою? Хендрике
О барин, очень многое! Рембрандт
А я Лишь посмеюсь над их вознёю жалкой! (Вынимает из шкафа богатые женские одежды.)
Ты хочешь быть принцессой, жизнь моя? Хендрике
Я не принцесса, сударь. Я — служанка. Рембрандт
(подавая ей одежды)
Вот кашемировые ткани. Тут С брильянтом диадема. Здесь кораллы. Надень-ка их. Кораллы подойдут
