Я не могу это сделать! — огорченно подумала Мейбл. Просто не могу! Я ведь знаю, что сделаю Уоррена несчастным. Я не смогу дать ему тот покой, ту стабильность, которую он ждет от брака. Для Уоррена поход к алтарю это еще одна сделка, которую он собирается заключить на выгодных условиях. А для меня?
Мейбл впервые задала себе этот вопрос. Нет, конечно же она не раз представляла свою будущую жизнь. Всякие варианты представали в ее воображении: от бедного разнорабочего, с которым она будет делить все тяготы, до миллионера, который случайно встретит ее на улице и попросит спасти от одиночества. Как трезвомыслящая девушка, Мейбл знала, что, скорее всего, ее муж будет похож на Уоррена — золотая середина. Но представить, что она проведет всю жизнь рядом с ним!
Ни за что! — твердо решила Мейбл. Я должна все сказать Уоррену сегодня же. Больше нельзя продолжать этот балаган. Я не знаю точно, чего хочу от брака, но, по крайней мере, я не должна чувствовать к будущему мужу раздражение. Чем дольше я стану затягивать попытки порвать с Уорреном, тем тяжелее мне будет сделать это. Пройдет еще несколько месяцев, и я позволю жалости победить, а потом буду до конца жизни рыдать в подушку, когда он будет вот так засыпать. Нет, Уоррен этого не заслуживает!
Мейбл осторожно прикоснулась к плечу Уоррена.
— Эй, проснись, пожалуйста, — прошептала она.
— Мм… — пробормотал он, притягивая Мейбл к себе. — Ты так вкусно пахнешь. И, знаешь, мне ужасно нравится, когда ты меня будишь!
Она мягко отстранилась, и Уоррен открыл глаза. Он удивленно посмотрел на женщину, которую в мыслях уже называл свой невестой.
— Что такое? Почему ты оделась? Мы ведь собирались вместе позавтракать утром. Ты обиделась из- за того, что я уснул?
— Нет, Уоррен, дело не в тебе.
Он резко сел на постели и пристально посмотрел Мейбл в глаза. Уоррен был слишком хорошим дельцом, чтобы не чувствовать: сейчас что-то случится, и не обыкновенная истерика обиженной женщины, у которой разгулялись гормоны.
— Выкладывай все начистоту, — попросил Уоррен, натягивая на себя простыню. Впервые он почувствовал смущение оттого, что оказался перед Мейбл, обнаженным.
— Понимаешь, я только что поняла, что не могу быть с тобой, — выпалила она и отвернулась.
Уоррен осторожно взял ее подбородок двумя пальцами и заставил посмотреть ему в глаза.
— В чем дело, Мейбл?
Его голос звучал так ласково, а в глазах было такое разочарование, что Мейбл чуть было не отступилась от своего решения. И только нежность этого прикосновения остановила ее: как же можно обманывать человека, который так нежен и ласков с ней?
— Прости, Уоррен, но я тебя не люблю, — пробормотала Мейбл, отводя взгляд.
— Я никогда и не просил твоей любви, — спокойно ответил Уоррен. — Я просто хотел, чтобы ты была рядом со мной. Это все, что мне нужно, Мейбл.
— Но я не могу быть рядом, не любя! — взвилась она. Слезинка, словно капелька на бархатном лепестке розы, заблестела на ее щеке.
— Пойми, Мейбл, мы уже не дети. Точнее я уже не ребенок. Я знаю, что брак — это сделка. И я хочу, чтобы мы с тобой совершили эту сделку лучшим образом. Ты то, что мне нужно, а я то, что нужно тебе. Так о чем же еще думать? И что значит любовь, Мейбл? Пройдет несколько лет, и самая жаркая, страстная любовь утихнет. Это всего лишь гормоны. Что будет, когда эндорфин, или что там отвечает за влюбленность, перестанет вырабатываться?
— Я не хочу думать об этом, Уоррен. Я хочу прожить жизнь рядом с человеком, на которого мой организм хоть несколько лет реагировал выбросом эндорфина.
Щека Уоррена дернулась, и он криво улыбнулся, пытаясь за этой улыбкой скрыть свою боль. Мейбл встала с кровати и отошла от него.
— Ты уходишь? — глухо спросил Уоррен.
— Да, — просто ответила она. — Ты хороший человек, и я не хочу сделать тебя несчастным…
Уоррен несколько долгих секунд молчал, а потом вдруг улыбнулся. Его глаз мелко подергивался от нервного напряжения.
— Знаешь, я всегда боялся услышать от женщины слова «ты хороший человек, Уоррен». Не зря, как видно.
— Ты еще будешь счастлив, обязательно будешь! — дрожащим голосом сказала Мейбл.
— Я хотел быть счастлив с тобой. Но если ты не хочешь этого… Нельзя никого сделать счастливым против его воли. Я любил тебя, Мейбл, любил, как умел. Я делец, и ничего с этим не поделаешь…
— Я понимаю, Уоррен. Твоей вины в том, что случилось, нет. Мне правда было хорошо с тобой, и я надеюсь, ты когда-нибудь встретишь женщину, с которой будешь счастлив.
— Жаль, что этой женщиной оказалась не ты.
Мейбл всхлипнула и поспешила вытереть слезы.
— Мне тоже очень жаль, Уоррен, — пробормотала она и выбежала из спальни. Не было сил смотреть ему в глаза!
Ключи — на столик и тихо закрыть за собой дверь. Теперь точно все…
Как просто, подумала Мейбл, привалившись спиной к двери дома Уоррена. Как просто и как сложно…
Она еще несколько минут постояла недвижно, стараясь ни о чем не думать, и побрела вниз по улице, надеясь найти в этот поздний час такси.
Крис тихо вошел в больничную палату. Как всегда он внутренне содрогнулся, увидев Эдди в путанице проводов. Мэгги, его мать и жена Тома, читала ему сказку о Питере Пене. Крис видел, что Эдди с интересом слушает, но глаза у него слипаются. Все же мальчик был очень слаб. И вот его выбритая голова упала на подушку, и огромные глаза закрылись.
Крис подошел к Мэгги и положил руки ей на плечи.
— Ну как он сегодня? — тихо спросил Крис.
Мэгги устало пожала плечами.
— Все так же.
Крис почувствовал, что маленькая и хрупкая, но очень сильная духом Мэгги готова расплакаться. Вот уже почти два года каждый день она старалась улыбаться, убеждать всех вокруг и в первую очередь сына, что с ним все в порядке. А если даже и не в порядке, что ж, скоро он поправится и будет, как остальные мальчишки, гонять в футбол.
До пяти лет Эдди был обычным мальчишкой, его родители и Крис радовались первым шагам, первым словам, первым вопросам. Он смеялся и плакал так же, как и остальные дети. Но однажды Томас и Мэгги не уследили за подвижным мальчиком, и он упал с лестницы. Все боялись, что у ребенка перелом, но он посинел и начал задыхаться. Уже буквально через час родители узнали ужасный диагноз: у Эдди врожденный порок сердца и помочь ему может только сложная и дорогостоящая операция.
Мэгги и Том с достоинством приняли эту новость и сразу же начали собирать средства на операцию. Им помогли родственники, знакомые, благотворительные организации, но нужная сумма все не набиралась. Постоянно приходилось что-то отдавать на поддержание жизни Эдди, который без дорогих лекарств мог просто не дожить до операции.
Теперь вся жизнь семьи вертелась вокруг Эдди. Томас и Крис брались за любые дела, лишь бы они приносили деньги, которые были нужны позарез. И вот сейчас Крис мог наконец-то уверенно сказать: Эдди будет жить.
Мэгги взяла себя в руки и благодарно пожала ладонь Криса. Она поправила одеяло на сыне и поцеловала его.
— Давай выйдем, — шепотом сказала она. — В последнее время Эдди так мало спит!
Крис согласно кивнул, и они вышли в небольшой холл. Крис сбегал к автомату за кофе для Мэгги и усадил ее в кресло.
