Питер не хотел выпускать из рук это сокровище. Растерянность и страх прошли. Он так ждал этого ребенка, так завидовал Мелани, которая каждый день чувствовала малышку под своим сердцем, которая уловила первое движение, каждый раз у врача могла слышать сердцебиение и так уверенно говорила о том, что нравится ребенку, а что нет. И вот теперь, когда он наконец-то держит в руках это маленькое чудо, так не хочется делиться им с кем бы то ни было.
Наверное, все родители немного ревнуют друг друга к ребенку, подумал Питер, кладя дочь на руки Мелани.
Малышка быстро нашла грудь и занялась самым важным на ближайшие месяцы делом. Мелани умиленно смотрела на дочь, чувствуя, как на глазах появляются слезы.
– Эмми, моя маленькая Эмми… – прошептала она.
Девочка оторвалась от груди, причмокнула и вновь вернулась к еде.
– Видишь, ей нравится! – обрадованно сказал Питер.
Питер тряхнул головой, прогоняя видение из прошлого. Эмми в золотистом платьице с бесчисленными оборками сидела за праздничным столом и с подозрением смотрела на огромный торт с четырьмя свечами. Что ей так не понравилось в торте, Питер сказать не мог. Иногда ему вообще казалось, что он совершенно не знает и не понимает свою дочь. Эмми каждый день, каждый час была для них открытием. Первый сфокусированный взгляд, первая улыбка, первые звуки, первые слова, первые шаги – продолжать можно до бесконечности. Питер знал, всю жизнь у его Эмми, его дорогой доченьки, что-то будет в первый раз, а значит, впервые это будет и у них с Мелани.
– Мам, а что будет, если я с первого раза не задую все свечки? – спросила Эмми, и подозрительность в ее взгляде усилилась.
Вот в чем дело! – улыбнулся про себя Питер.
– Ничего не будет, дорогая, – поспешила успокоить ее Мелани. – К тому же мы все тебе поможем. Ты уже придумала желание?
Эмми с серьезным лицом кивнула.
– Еще вчера, – сообщила девочка.
– Я могу зажигать свечи? – уточнил Питер, отводя в сторону видеокамеру.
– Да, папочка, – позволила Эмми.
Он зажег четыре больших красивых свечи и вместе с гостями помог имениннице задуть их.
– А что ты загадала? – спросила подружка Эмми.
– Я не могу тебе сказать, пока желание не сбудется, – сообщила девочка. – А то мое желание не сбудется, и получится, что все это было бессмысленно.
Мелани и Питер переглянулись.
Но напускная взрослость уже улетучилась, и девочка побежала с друзьями на задний двор, где приглашенный клоун начал свои конкурсы.
Взрослые пошли вместе с детьми, и у хозяев дома появилась минутка отдыха.
Питер подошел к жене и обнял ее за плечи. За стеклянными дверями в небольшом ухоженном садике веселились дети и взрослые. Именинница в золотистом платье громко смеялась и хлопала в ладоши. Питер не мог сдержать улыбку.
– Эмми так похожа на тебя, – сказал он Мелани.
– А на кого же ей еще быть похожей? – усмехнулась жена.
Она потерлась виском о плечо Питера, купаясь в его, и только его аромате. Мелани никогда не смогла бы объяснить, чем же пахла кожа Питера, но она точно знала, больше ни один запах на свете не способен сводить ее с ума. Иногда ей казалось, будто вся ее жизнь была лишь чередой событий, нужных лишь для того, чтобы она оказалась готовой к встрече с ним, чтобы они были рядом. Навсегда.
– Ну в ней могло бы быть что-то и от отца! – с деланой обидой заявил Питер.
– Нужно было лучше стараться. – Мелани повернулась, обняла мужа и прижалась к нему. – Я так рада, что ты рядом со мной, – прошептала она.
Питер улыбнулся и зарылся лицом в ее белокурые длинные волосы. Они были такими мягкими! Совсем как у крошки Эмми.
– Я люблю тебя, Мелани, – прошептал он в ответ.
– Эй, почему вы не идете играть? – Эмми повисла на руке отца и потащила его в сад.
– Потому что вы там так размахиваете дубинками, что мы боимся получить по лбу! – Питер подхватил дочь и закружил по комнате.
Она захлопала в ладоши и расхохоталась.
– Борт пятьдесят четыре запрашивает посадку, – стараясь подражать переговорам пилотов, которые видел по телевизору, сказал Питер. – Борт пятьдесят четыре запрашивает посадку.
– Посадку не разрешаем, – заявила Эмми. – Еще один круг!
Питер удобнее перехватил ее и пронесся по комнате, держа девочку на вытянутых руках под потолком.
Это была любимая забава Питера и Эмми. Мелани рассмеялась, но тут же знакомая тяжелая боль скрутила легкие. Она поперхнулась и обхватила себя руками, надеясь унять безудержный кашель, после которого на ее ладони всегда оставалась кровь. Кажется, ей это удалось.
Мелани посмотрела на веселящихся от души мужа и дочь и почувствовала, как у нее на глазах закипают слезы. Когда-нибудь они заметят, не могут не заметить. Но только не сегодня. Хорошо, что на этот раз она справилась. Но Мелани чувствовала – новый приступ кашля близко. Ей сейчас нужно побыть одной.
– Пойду приготовлю еще лимонаду, а то на улице такая жара, – пробормотала она и поспешила на кухню.
– И мороженого, мам! – из-под потолка попросила Эмми.
– Что ты забыла сказать? – строго поинтересовался отец.
– Пожалуйста! – крикнула девочка вдогонку.
– Так-то лучше, – назидательно сказал Питер. – Пойдем к гостям, а то как-то неловко.
Эмми с самым серьезным видом кивнула.
– Разрешаю посадку, – сообщила она.
Питер поставил дочь на пол и, взяв ее за руку, пошел на задний двор, где клоун крутил из длинных тонких воздушных шариков всем желающим забавных зверей.
Мелани успела добраться до кухни, когда очередной приступ кашля скрутил ее. Каждый раз ей казалось, будто легкие выворачивает наизнанку. С каждым днем лекарства помогали все меньше и меньше, и Мелани знала, что наступит день, когда они вообще перестанут помогать.
В глазах темнело. Организму не хватало воздуха, а кашель не останавливался. Легкие горели огнем. Мелани все труднее было оставаться на ногах. Она ухватилась руками за край стола и согнулась почти пополам. Казалось, что сейчас кашель просто вывернет ее наизнанку. Она не знала, сколько времени прошло, но чувствовала, что еще никогда приступ не длился так долго. Мелани понимала, еще несколько секунд, и она просто задохнется.
Только не сегодня! – мысленно взмолилась Мелани. Только не в день рождения Эмми!
К ее удивлению, кашель начал утихать. Вскоре она уже смогла разогнуться и, привычным жестом открыв ладонь, увидела красноватый сгусток.
Мелани включила воду, прополоскала рот и умыла лицо. Эмми не должна ни о чем догадаться. Ни Эмми, ни Питер, пока не придет время серьезных мер.
Господи, ну за что?! – в который раз спрашивала Мелани. Мы ведь так любим друг другу, так счастливы вместе! Как я смогу оставить их? Как рассказать, что надежды почти нет? Как пережить их страх?
Небеса были глухи к ее вопросам. У судьбы были свои планы, и она не спешила раскрывать их Мелани.
Боль из измученных легких уходила, Мелани уже дышала почти нормально. Вскоре она надела на лицо привычную улыбку и принялась за лимонад и обещанное мороженое.
Едва завидев Мелани с огромным подносом, уставленным стаканами и креманками, Питер бросился на помощь жене.
– Почему ты не позвала меня? – спросил он, помогая расставлять лакомства на небольшом столике под ярким зонтом.
