Согнав Кертиса с дивана, он возобновил изучение моего лица.
– Ты случайно не сбрила усы?
– Она брови выщипала, – подсказала Лара.
– А, точно!
На нас спустилась теплая нежная ночь. Все было прекрасно, пока не разразился спор, кому достанется червяк со дна бутылки.
– Стоп, – ругала я Лару и Эмили, пока они дрались за гусеницу. – Это же бутылка Итана. Он и должен ее съесть.
Потом мы пошли домой и спали крепким сном.
27
Когда я проснулась, то обнаружила маленькую женщину ростом метр двадцать, которая возила тряпкой по полу в моей комнате. Кончита, как я понимаю.
– Прости, что я тебя разбудила, – просияла она.
– Я уже не спала, – соврала я, хватая какую– то одежду.
На кухне Эмили второпях надевала сандалии.
– Я забыла купить булочку для Кончиты, так что придется бежать в «Старбакс». Она отказывается и пальцем пошевелить в нашей ванной, пока мы не повысим ей уровень сахара в крови.
– Давай я схожу, – предложила я, все еще желая направить свою энергию в полезное русло.
– Ты уверена? Спасибо. Только запомни, что она не ест ничего с бананами и черникой! – крикнула она мне вслед.
На улице моему вниманию предстал новый прекрасный день. Хотя это было утро понедельника, мир был заполнен ликующе-желтым цветом, и все было красивым, как на картинке. Хорошенькие домики, ровные газончики, бархатные лепестки ярко-розовых цветов.
В «Старбакс» я купила нам всем по шоколадному пончику, хотя знала, что Эмили раскрошит свой на кусочки, а потом будет охать, как она объелась. Потом я отправилась домой, по дороге миновав салон Резы. Она была там, безжалостно терзала волосы какой-то несчастной. Я помахала ей, а она в ответ ослепительно улыбнулась. Как будто так и надо. Бог есть, а жизнь прекрасна!
Но в ту секунду, как я вошла в дом, я поняла: случилось нечто ужасное. Эмили раскачивалась на уголке дивана, а над ней хлопотала Кончита.
– Провалили, – объявила Эмили.
На мгновение я не поняла и решила, что она говорит о чьем-то экзамене или о получении водительских прав.
– Кто и что провалил?
– Морт Рассел. «Хотхауз» провалил мой текст. Только что звонил Дэвид.
От шока я не могла сдвинуться с места. Не может быть. А как же Джулия и Кэмерон? Как же три тысячи кинотеатров? Мне потребовалось какое-то время, чтобы надежды растаяли, и я поняла, что всего вышеперечисленного не произойдет. Эти козлы все наврали!
Эмили дышала как рыба, вытащенная из воды. И дрожала, словно вот-вот заплачет. Но глаза были сухие.
– Что мне делать? Меня послали на три буквы. На три буквы, понимаете? У меня нет денег, ни цента. О господи! Господи!
Из кармана передника Кончита достала маленький пузырек и пояснила:
– Это ксанакс. Чтобы она успокоилась.
Я махнула обеими руками, мол, давай, нечего тут разглагольствовать.
– Можно мне две таблетки?
– Конечно.
Но когда Кончита потрясла пузырек, выпало сразу несколько, и я не успела даже ничего сообразить, как Эмили схватила четыре, а не две штуки и запихала их в рот.
– Извините, – пробормотала она, но уже после того, как проглотила лекарство.
Мы с Кончитой переглянулись. Да кто мы такие, чтобы запрещать ей?
Меня снова одолел приступ неверия.
– Но они же были в восторге! – сказала я. – Все выглядело, как решенный вопрос.
– Так они ведут дела.
– Они объяснили свой отказ?
– Сказали, что сейчас им нужно не совсем это, – задыхаясь, сказала Эмили. – Но почему на самом деле это произошло, я не знаю. Наверное, им просто не понравился мой сценарий.
– Тихо-тихо, – успокаивала ее Кончита, прижав к груди и поглаживая ее волосы.
– Но… – снова начала я, в голове роились тысячи возмущенных вопросов, однако Кончита сурово покачала головой, пресекая их на корню.
