– Атыздесьчего? – весело спросила она меня.
– Наркотики, – коротко ответила я, совершенно потрясенная ее напором.
– У-ух, это самый кайф! – понимающе кивнула она, причмокнув в знак одобрения. – Ходила на собрания АН? Анонимные Наркоманы, – нетерпеливо пояснила она, увидев мое озадаченное лицо. – Эх ты, салага!
– Только здесь хожу, – сказала я, как бы извиняясь.
– А, нет! Здесь – это не то. Вот погоди, выйдешь – сходишь там, на воле, – она придвинулась ко мне поближе и снова застрекотала. – Там полно парней. Полно! Анонимные Наркоманы – сплошь мужики, и все – не старше тридцати лет, и всем только дай потискаться. Выбирай – не хочу. Анонимные Алкоголики и рядом не лежали. Там одни тетки, а если и есть мужики, то плохонькие.
До тех пор собрания Анонимных Наркоманов как-то не производили на меня впечатления. Обычно я сразу засыпала. Но после рассказов Фрэнси я заинтересовалась.
– А ты куда ходишь: на АН или АА? – спросила я, привыкая к аббревиатурам.
– На все, – рассмеялась она. – У меня пристрастие ко всему. Алкоголь, таблетки, еда, секс…
В столовой сразу стало светлее от того огня, который зажегся в глазах у всех мужчин, когда Фрэнси произнесла последнее слово.
Среди ажиотажа, сопутствовавшего появлению Фрэнси, другого вновь поступившего пациента едва заметили. На него обратили внимание только после того, как Фрэнси и Мисти удалились, чтобы потрепаться. Это был пожилой человек по имени Падриг, который так сильно трясся, что не мог даже положить сахар себе в чай. Я в ужасе наблюдала, как он рассыпает сахарный песок по столу, не донеся его до чашки. «Конфетти», – попытался пошутить Падриг. Я улыбнулась, не в силах скрыть свою жалость.
– Вы тут с чем? – спросил он меня.
– Наркотики.
– Знаете, – он придвинулся ко мне поближе, запах от него был такой, что я еле выдерживала. – Я-то здесь по ошибке. Согласился, только чтобы жена отстала.
Я внимательно посмотрела на него: трясущийся, вонючий, небритый, бестолковый. Неужели мы все так же заблуждаемся, когда твердим, что с нами все в порядке? Неужели все?
57
Мне потребовалось целых две недели, чтобы залечить душевные раны после приезда Люка и Бриджит. За это время было, правда, несколько подземных толчков – предвестников будущей лавины. Но я не приняла сигналов. Я не почувствовала, что грядет больше землетрясение. И вот оно случилось.
Вдохновленная рассказами Фрэнси об интересных мужчинах, которых можно встретить на собраниях АН, я ждала очередного заседания с гораздо большим интересом, чем раньше. На случай если у нас не сложится с Крисом, полезно знать, где находится склад свободных мужчин. И какие у них там порядки.
Мы отправились: я, Крис, Нейл, еще парочка пациентов и, конечно, Фрэнси. В тот вечер она надела соломенную шляпку и длинный, на пуговицах, цветастый сарафанчик. Пуговицы практически не застегивались, позволяя полюбоваться то целлюлитным бедром, то не в меру пышной грудью. Несмотря на то, что Фрэнси провела в Клойстерсе чуть больше суток, я уже успела увидеть ее в дюжине разных нарядов. На завтрак она явилась в кожаном жакете и очень обтягивающих джинсах, заправленных в ужасные остроносые сапожки. На утреннюю группу – в оранжевом костюме по моде восьмидесятых, с плечиками размером каждое с добрый футбольный мяч. На дневную группу – в мини-юбке и топе. У нее было полно нарядов, но все они обладали несколькими общими свойствами: выглядели дешевкой, сидели плохо и подчеркивали все недостатки ее фигуры.
– У меня полно тряпок, – хвасталась она мне.
«Но какой в этом смысл, если они все так ужасны?» – хотелось мне сказать.
Мы направлялись в библиотеку в отличном настроении. Оно было даже неоправданно хорошим, если учесть, куда именно мы шли. Несмотря на все россказни Фрэнси, Общество Анонимных Наркоманов прислало к нам вовсе не мужчину. Это была Нола, красивая блондинка с коркским акцентом – та самая, которую я приняла за актрису на первом своем собрании.
– Привет, Рейчел! – сказала она мне с ослепительной улыбкой. – Ну, как вы тут?
– Нормально, – пробормотала я, польщенная тем, что она меня запомнила.
– А вы как? – мне хотелось поддержать разговор, я чувствовала к ней странную симпатию.
– Отлично, спасибо, – сказала она, одарив меня еще одной улыбкой, от которой у меня даже в животе потеплело.
– Не обращай внимания, – прошептала мне Фрэнси. – На воле на таких собраниях полно мужиков.
– Извините, – сказала Нола, когда все расселись по местам. – Я знаю, что некоторые из вас уже слышали мою историю, но дело в том, что женщина, которая должна была выступить перед вами сегодня, сорвалась во вторник и умерла от передозировки.
Я окаменела, только растерянно блуждала взглядом по комнате в поисках поддержки. Нейл посмотрел на меня с сочувствием.
– Ты в порядке? – произнес он одними губами, и я с удивлением обнаружила, что он больше не злится.
И не только это: я поняла, что и я больше не испытываю к нему ненависти. Я благодарно кивнула ему, почувствовав, что мое сердце уже не колотится, как бешеное, стремясь выскочить из груди.
Потом Нола еще раз рассказала нам свою историю. Слушая ее в первый раз, три недели назад, я была уверена, что она шпарит по заученному. Я ей просто не верила. Она была слишком красивая и ухоженная, чтобы убедить меня в том, что когда-либо могла сделать что-нибудь крутое. Но на этот раз все было по- другому. Ее спокойная убежденность сразу нашла отклик в моей душе. Ее пример убеждал. Как она не
