– А какая у вас разница в возрасте?
– Шесть лет. Ей скоро будет двадцать один, – ответила я, стараясь говорить безразличным тоном, как будто мой голос не имеет ко мне самой никакого отношения.
– Вы так расстроенно об этом говорите, – заметила Джозефина. – Ее молодость огорчает вас?
Я криво улыбнулась. Теперь уже было все равно, что я делаю. В любом моем жесте она прочитала бы негатив. Джозефина вопросительно смотрела на меня.
– Ничего, я стараюсь держаться, – пошутила я.
– Я знаю, – с убийственной серьезностью кивнула она.
– Да нет же, я просто пошутила…
– Вероятно, вы сильно ревновали, когда Хелен родилась, – не дослушала Джозефина.
– Вообще-то, нет, – удивленно ответила я. Я удивилась, потому что это было явно мимо цели. Ей не удастся заставить меня размазывать сопли, как она это проделала с Нейлом и Джоном Джоуи.
Тра-ля-ля! Надеюсь, она умеет проигрывать.
– Честно говоря, я вообще не помню, когда она родилась, – ответила я абсолютно искренне.
– Хорошо, тогда расскажите нам о том времени, когда родилась Анна. – Сколько вам было лет?
И вдруг вся моя уверенность в себе куда-то испарилась. Мне вовсе не хотелось говорить об Анне.
– Так сколько вам было лет?
Я была раздосадована: не ответив сразу, я обнаружила свои чувства.
– Три с половиной, – отозвалась я.
– До появления Анны вы были самой младшей?
– Угу.
– И вы ревновали, когда родилась Анна?
– Нет!
Откуда она знает? Я совершенно выпустила из виду, что она просто действует методом тыка. Она ведь задавала мне тот же вопрос о Хелен. Вот и вся ее система.
– И вы не щипали Анну? Не доводили ее до слез? Я уставилась на нее, потрясенная. Откуда, черт возьми, она это знает? И почему об этом нужно рассказывать всему свету? Все в комнате подобрались. Даже Майк оставил наконец старания разглядеть мои трусики.
– Наверно, вы ненавидели Анну за то, что она отнимает у вас внимание родителей? – предположила Джозефина.
– Вовсе нет.
– Конечно, да.
Мне стало жарко. Я вся взмокла. Меня распирало от злости и страха. Зачем меня возвращают в тот ужасный мир, где мои поступки всегда имели катастрофические последствия? Я бы предпочла, чтобы она зачитала отзыв Люка, честное слово.
Я не желала этого вспоминать! Хотя я постоянно жила с этим, но помнила лишь наполовину – помнила и не помнила.
– Рейчел, вам было три года. В этом возрасте, как утверждают все психологи, дети очень тяжело переносят появление нового члена семьи. Ваша ревность была совершенно естественна, – Джозефина была сама нежность. – Что вы сейчас чувствуете? – спросила она.
Я открыла рот, собираясь сказать ей, чтобы отвязалась от меня, и вдруг со слезами выдавила:
– Мне стыдно.
– А почему вы тогда не сказали матери, что вы чувствуете?
– Не могла, – удивленно ответила я. Я ведь должна была обрадоваться новой сестренке, а не наоборот. – Ну, в общем, мама как-то странно себя вела тогда.
Я кожей чувствовала, как растет интерес присутствующих.
– Она часто лежала в постели и много плакала.
– Почему?
– Потому что я так плохо вела себя с Анной, – медленно выговорила я. У меня внутри все сжалось, когда я произнесла эти слова. Да, я заставила свою мать шесть месяцев лежать в постели и плакать.
– А что такого ужасного вы делали с Анной?
Я молчала. Как я могла рассказать ей и всем этим людям о том, как щипала это маленькое беззащитное тельце, как молилась о том, чтобы Анна умерла, как мечтала выбросить ее в мусорное ведро?
– Ну ладно, – Джозефина решила помочь мне, поняв, что сама я не решусь. – Вы пытались убить ее?
– Не-ет, – я чуть не расхохоталась. – Конечно, нет.
– Ну что ж, в таком случае, вы не совершили ничего ужасного.
