военной выправкой, выделялся хорошо сшитым современным обмундированием майора Федеративного Содружества.
— Это и впрравду ты, Киллерр, — сказал Макколл, когда они с Алексом выбрались из машины. — В последний рраз мы с тобой виделись год или два назад?
— Как видишь, я, собственной персоной, — ответил Киллер низким, грубым голосом. Хотя он был старше Макколла лет на десять, его волосы и аккуратно постриженная борода были иссиня-черными. — Какой черт занес тебя на этот задрипанный грязный шарик?
— Во-перрвых, это мой дом. А во-вторрых, здесь обитает твой новый хозяин.
— Ты имеешь в виду наместника? — фыркнул Фолкер. — Он мне не хозяин.
— А, вижу, ты носишь новую форрму. Войска Федерративного Содрружества?
— Да, ты не ошибся. А еще я главный советник по военным делам при наместнике Каледонии. — Фолкер слегка провел по знаку отличия высшего командного состава на своей груди, который располагался выше ряда медалей и орденов. — Как видишь, Дэвис, я кое-чего добился в этой жизни. Ваше личное оружие, пожалуйста.
— Что?
— Ваше оружие. Вы должны оставить его здесь. Никто не должен иметь при себе оружие при встрече с наместником.
Макколл потянулся к пряжке портупеи.
— Он у вас что, очень неррвный?
— Сейчас опасное время, шотландец. Фанатики уже несколько раз пытались организовать на него покушение. На этой планете назревает революция, или ты об этом ничего не слышал?
— Да нет, кое-что я слышал. — Макколл протянул портупею с оружием одному из охранников. Алекс последовал его примеру.
— А это что, парень? — спросил его Фолкер, указывая на вложенный в ножны военный нож, торчащий из кармана спецжилета Алекса.
— Вибронож, — ответил Алекс. Он расстегнул свой правый нагрудный карман, — а это мононить. Это тоже оставить здесь?
— Нет, держи эти игрушки при себе, — усмехаясь, ответил Фолкер. — Лазеры и пистолеты заставляют наместника трястись от страха, но, поверь мне, ты не сможешь приблизиться к нему настолько, чтобы воспользоваться ножом. А теперь пошли, раз уж вам так хочется.
— А как же с тобой?
— Что со мной?
— Рразве ты не должен оставить здесь свое орружие тоже?
— Это правило только для местных жителей и иностранцев. Я являюсь одним из помощников наместника, которым он полностью доверяет.
— Любопытно. И в чем заключается твоя помощь?
Фолкер горделиво выпрямился.
— Я нахожусь здесь, джентльмены, как главный советник по военным вопросам при наместнике Каледонии. Я помогаю ему создавать свою милицию, проводить ремонт роботов…
— Ах да, я и забыл, ты ведь был отличным водителем боевых рроботов когда-то.
— Иногда я управляю одним из его роботов. Обычно это «Шершень».
— Вот как. Тогда я узнал твой стиль, когда наблюдал по видеозаписи за событиями, происшедшими в Новом Эдинбурге несколько недель назад.
— Что? Волнения на площади Малкольма? — Фолкер усмехнулся. — Да, это был я. Этот сброд задал тогда стрекача, ты видел?
— Да, задал. Кому посчастливилось.
— Это вы управляли «Шершнем», которого мы видели вчера в городе, майор? — спросил Алекс.
— У меня обычно более важные дела, чем арестовывать бунтовщиков, мальчик. Я управлял операцией отсюда, из Цитадели.
Сопровождаемые Фолкером и эскортом из четырех вооруженных солдат, они прошли через помещение башни и вышли во внутренний двор.
— Боже милостивый! — прошептал ошеломленный увиденным Алекс.
Макколл не произнес ни слова, но Алекс увидел, как шотландец сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев и напряглись все мышцы.
Во внутреннем дворе стояли высокие, до трех метров, металлические колья, на которые были насажены тела шестерых мужчин. Некоторые жертвы находились здесь уже давно, некоторые недавно. Во дворе стоял тошнотворный сладковатый запах. На один кол были нанизаны человеческие головы, как бусины на нитку. Те, что были внизу, представляли собой голые черепа, а наверху были совсем свежие головы, сохранившие волосы и кожный покров и смотревшие на вошедших вытаращенными, остекленевшими мертвыми глазами.
И как это ни показалось странным Алексу, солдаты, техники и даже несколько рабочих в гражданской одежде, что явно противоречило утверждению Роберта, что местные жители по доброй воле в Цитадель не ходят, занимались своими обычными делами в тени этих страшных трофеев, как будто ничего ужасного не происходило. Двое солдат, облокотившись на стену буквально в трех метрах от одного из тел, рассказывали друг другу веселые истории, иногда покатываясь со смеху.
И, возвышаясь надо всеми, стоял одинокий боевой робот, выкрашенный в черные и желтые полосы. Это был тот самый «Шершень», которого они видели вчера в городе.
Теперь внутреннее помещение старой крепости Звездной Лиги стадо резиденцией наместника. Это был настоящий бастион с толстыми стенами и ощетинившийся орудийными башнями и антеннами систем связи. Пройдя через вестибюль и анфиладу комнат, в которых располагался обслуживающий персонал наместника, они попали в огромный мрачный зал с двумя рядами каменных колонн и сводчатым потолком, который напомнил Алексу внутреннее помещение старинных соборов. Вероятно, это место было когда-то часовней для солдат Звездной Лиги. Но уже давным-давно им не пользовались по назначению. Церковные скамьи и алтарь были убраны, и теперь наместник использовал этот зал для приема просителей и развлечений.
«Особенно, — с горькой иронией подумал Алекс, — для развлечений». Это место можно было бы с уверенностью назвать домом ужасов: скелеты и мумифицированные трупы людей, как мрачные часовые, стояли вдоль зала, прикованные кандалами к колоннам. Между колоннами лежал старый истертый красный ковер. Другие, более свежие трупы были развешаны на струнах и медленно раскачивались, как ободранные и кровавые освежеванные туши. Алекс слышал, что люди, подвешенные таким образом, умирали медленнее и мучительнее от удушья, чем если бы они были повешены обычным способом. Какое же страшное чудовище этот Вилмарт!
В дальнем конце зала находилось место для наместника, похожее на трон. Оно располагалось на небольшом помосте. За «троном» возвышался боевой робот, который казался огромным даже в такой большой комнате с высокими потолками. Это был выкрашенный в желтые и черные полосы робот класса «Саранча». Его неожиданное присутствие здесь, внутри помещения, делало его еще более огромным и зловещим.
Когда они подошли к трону, следуя в нескольких шагах позади Фолкера, Алекс увидел еще одно ужасное зрелище. Чуть приостановившись и не в силах вздохнуть, он тронул Макколла за локоть, чтобы обратить его внимание на то, что его так поразило.
— Я вижу их, паррень, — сказал Макколл, продолжая медленно идти к трону по красному ковру, — прринимай это хладнокрровно. Не дай им заметить, что тебя это волнует.
Хладнокровно? Но как? Двое пленников, мужчина и женщина, были приведены в зал для допроса и пыток, где всего в нескольких метрах от них наместник Каледонии Нельсон Вилмарт сидел за своей трапезой. Раздетые догола, со связанными сзади руками и кляпом во рту, они стояли босыми ногами на глыбах льда в полметра высотой. Их шеи были перехвачены петлей из струны, которая крепилась к балке, проходящей над их головой. Пленники не могли пошевелиться, но Алекс заметил, что их глаза были устремлены на него с выражением страдания и мольбы. Женщина уже стояла на цыпочках, стараясь ослабить мертвую хватку петли на шее, дрожа от холода, боли и страха. Алекс сомневался, что ей удастся долго продержаться на быстро тающем куске льда. Мужчина около нее стоял гордо выпрямившись, хотя его босые ноги посинели от
