— Я спрашивала, но он никогда не рассказывал. Когда я поднимала эту тему, было похоже, что Даниэль не мог вспомнить. И это сумасшедствие, потому что это означает, что мы оба перемещаемся. Основываясь на какой-то тысячелетней сказке, мы не можем вспомнить, что было.
Шелби сжала челюсти. — Что еще Даниель скрывает от тебя?
— Это я планирую выяснить.
Вокруг террасы в то время большинство студентов шли на занятия. Кто-то ждал пока подадут автобус. За столиком ближе к океану Стивен пил кофе. Его очки были сложены и лежали на столе. Его глаза нашли Люси, и взгляд задержался на ней довольно долгое время, так долго — что даже когда она встала, чтобы пойти в класс — его интенсивное, бдительное выражение было обращено к ней. Что выражало, вероятно, его точку зрения.
После длинной и скучной лекции, специализированной на делении клеток, Люси вышла из своего класса биологии. вниз по лестнице из главного здания школы, снаружи она с удивлением обнаружила, что стоянка полностью забита. Родители, старшие братья и сестры, и больше чем несколько шоферов составляли одну длинную цепочку транспортных средств, подобных которым Люси не видела в течении своего обучения в средней школе в Джорджии.
Вокруг нее студенты торопились из классов и зигзагами бежали к машинам, огибая чемоданы на своем пути. Доун и Жасмин обнялись на прощанье, прежде чем брат Доун пригласил ее на заднее сиденье внедорожника. Они расставались всего на несколько часов.
Люси нырнула обратно в здание и выскользнула через редко используемую заднюю дверь, чтобы пройти в общежитие. Она определенно не могла иметь дела с прощаниями сейчас.
Гуляя под серым небом, Люси все еще чувствовала вину, но после разговора с Шелби она немного успокоилась. Это было неправильно, она знала это, но имея поцелуй с кем-то другим, она почувствовала, что наконец у нее появилось собственное мнение их отношений с Даниэлем. Может быть, его реакция что изменит. Она могла бы извиниться. Он мог бы принести извинения. Они могли бы найти лучший выход их этой ситуации. Прорваться через весь этот вздор и действительно начать говорить.
Тогда зазвенел ее телефон. Смс от г-на Коула.
Обо всем позаботились.
Значит г-н Коул уже передал новость, что Люси не придет домой. Но не упомянул в сообщении, разговаривают или нет с ней родидели после этого. Она не слышала их несколько дней.
Это была безвыходная ситуация: если они написали ей, она бы почувствовала себя виноватой, что не ответила. Если они не написали ей, она бы почувствовала себя ответственной за то, что из-за нее они не смогли с ней связаться. Она все еще не решила, что делать с Келли.
Она поднялась вверх по лестнице пустого общежития. От каждого шага глухое эхо разносилось во всему зданию. Вокруг никого не было.
Когда она добралась до своей комнаты, то ожидала увидеть, что Шелби уже уехала — или по крайней мере, лицезреть ее упакованный чемодан, стоящий в ожидании перед дверью.
Шелби там не было, но вся комната со всех сторон была усыпана ее одеждой. Ее теплая красная куртка без рукавов все еще висела на вешалке, и принадлежности для занятий йогой до сих пор были сложены в углу. По всей видимости, она не уедет до затрашнего утра.
Прежде, чем Люс полностью закрыла дверь, кто-то постучал с другой стороны. Она выглянула в коридор.
Майлз.
Ее ладони вспотели, и она могла чувствовать как ее сердцебиение подымается. Она думала о том, как выглядят ее волосы, вспоминала, застелила ли она утром постель, и как долго он шел за ней. Видел ли он как она ускользнула от церемонии прощания или заметил ли он боль на ее лице, после прочтения сообщения.
— Привет, мягко сказала она.
— Привет.
Майлз был в толстом коричневом свитере с видневшемся на нем воротником белой рубашки. На нем были одеты те джинсы с дыркой на коленке, которые всегда заставляли Доун в припрыжку бежать за ним, она и Жасмин могли упасть в обморок из-за одного взгляда на него.
Губы Майлза дернулись в нервной усмешке. — Хочешь кое-что сделать?
Его большие пальцы были просунуты под ремни темно-синего рюкзака, а его голос, отдавался эхом от деревянных стен. Люс пришло в голову, что она и Майлз могли бы быть единственными двумя людьми во всем здании. Мысль была волнующей и действующей на нервы.
— Я наказана на целую вечность, помнишь?
— Вот почему я принес развлечение к тебе.
Люси сперва подумала, что Майлз имел в виду себя, но потом он скинул рюкзак с плеча и растегнул главное отделение. Внутри была сокровищница настольных игр: Бугл. Шарики. Парчеси. Музыкальные игры. Даже путешествия Скрабл. Это было так приятно, и так неловко, Люси казалось, что она сейчас заплачет.
— Я выяснила, что ты уезжаешь домой сегодня, — сказала она. — Все остальные уезжают.
Майлз пожал плечами.
— Мои родители сказали, что будет здорово, если я останусь. Я поеду домой через две недели и к тому же, у нас разные понятия об идеальных каникулах. Они предпочитают отметиться в Нью-Йорк Таймс в разделе 'Стили'.
Люс засмеялась.
— А ты?
Майлз полез глубоко в свой рюкзак, доставая оттуда два яблочных сидра быстрого приготовления, коробку с попкорном для микроволновки и ДВД Вуди Аллена 'Ханна и ее сестры'.
— Довольно скромно, но ты смотришь на это.
Он улыбнулся.
— Я попросил тебя провести День Благодарения со мной, Люси. Только потому что мы поменяли места, не значит, что мы должны менять наши планы.
Она почувствовала как улыбка начала появляться на ее лице и открыла дверь, чтобы впустить Майлза. Он задел ее плечо своим, когда зашел внутрь и на миг они переглянулись. Она почувствовала, как Майлз почти что развернулся на своих каблуках и собирался снова поцеловать ее. Она напряглась, ожидая.
Но он всего лишь улыбнулся и бросил свой рюкзак на пол и начал выгружать все для праздника.
— Ты голодна? Спросил он, махая пакетом с поп-корном.
Люси поморщилась. — Если честно, я плохо готовлю поп-корн.
Она вспомнила, как они с Кэлли чуть было не спалили их комнату в Довере. Она ничего не могла поделать, она скучала по своей лучшей подруге.
Майлз открыл дверцу микроволновки. Он поднял палец.
— Я могу нажимать на любые кнопки эти пальцем и микроволновка сможет все. Тебе повезло, что я так хорош в этом.
Было так странно, что совсем недавно она мучалась из-за их поцелуя с Майлзом. Сейчас она поняла, что он был единственным с кем ей было хорошо. Если бы он не пришел, она бы продолжила себя корить. Не смотря на то, что она не могла представить себе их снова целующимися — не потому что ей не хотелось, а потому что она знала, что это неправильно, потому что она не могла так поступить с Даниэлем…потому что она не хотела так поступать с Даниэлем — присутствие Майлза успокаивало ее.
Они играли в Бугл до тех пор, пока Люси не поняла правила, в Скраббл, пока они не поняли, что не хватает некоторых букв и в Парчиси пока солнце не зашло за окном и в комнате стало слишком темно и не видно табличку без света. Затем, Майлз поднялся, разжег камин и включил на компьютере Люс 'Ханна и ее сестры'. Единственным местом на котором можно было смотреть фильм, была кровать.
Внезапно, Люси занервничала. До этого момента, они были друзьями, которые играли в настольные игры в будний день. Сейчас же появились звезды, комната была пустой, огонь потрескивал и к чему это все приведет их?
Они сели рядом друг с другом на кровати Люси и она не переставая думала, где лежат ее руки, то,
