и сердца. Глубокую травму, усугубившую физическое состояние, нанесло известие о смерти горячо любимого брата.
В 1950 году состояние Сергея Ивановича ухудшилось. Тогда-то Иван Павлович и узнал впервые о тяжелом состоянии президента и выхлопотал ему большой летний отпуск.
В начале лета Вавилов уехал на свою дачу в поселке Мозжинка близ Звенигорода. Эти места он любил еще с юности, и сейчас пребывание там облегчало его страдания. Часами он просиживал на заветной скамейке в саду, одна сторона которого возвышалась над Москвой-рекой, а другая — над ее притоком Мозжинкой.
Вавилов размышлял, вспоминал, и все это записывалось в особые тетради.
Из размышлений и теоретических соображений рождалась научная книга «Микроструктура света», из воспоминаний — биографическая повесть без названия.
Книгу он успел закончить. Это была его последняя большая работа — обобщающая и вместе с тем основополагающая работа о природе света. Сергей Иванович рассматривает в ней результаты своих прежних многолетних исследований с новых точек зрения и подводит некоторые итоги.
Закончив книгу, он сделал такую запись, содержащую замыслы на будущее:
«Мозжинка, 18 августа 1950 г.
О книгах, которые следует написать.
Только что кончил книгу „Микроструктура света“, в которой объединил и по-новому пересмотрел многие мои работы и моих коллег. Это полезно для людей и для себя: выделяется главное, выдержавшее проверку временем.
Получилась принципиальная и вместе с тем простая, легко читаемая книга, в ней исправлены многие прежние ошибки.
Из того, что у меня есть за душой от прежнего, можно и нужно составить по тому же принципу еще 2–3 книги (может быть, брошюры).
1. Общие вопросы люминесценции.
а) Что такое люминесценция, флуоресценция и фосфоресценция?
б) Второе начало термодинамики и закон Стокса и зависимость выхода от длины волны.
в) Абсолютный выход люминесценции.
г) Классификация типов люминесценции.
д) Люминесценция и природа элементарных излучателей.
2. Молярная и молекулярная вязкость.
а) Замечания о молярной и молекулярной вязкости.
б) Молекулярная вязкость и явления люминесценции.
в) Метод броуновских площадей.
3. Из истории оптики.
а) Оптические работы Ломоносова.
б) Оптические лекции Ньютона.
в) Оптика Л. Эйлера.
г) Работы В. Петрова по люминесценции.
д) Диалектика световых явлений.
е) Принципы и гипотезы оптики Ньютона».
К сожалению, ничего из этих замыслов осуществить не удалось.
Еще отдыхая в Мозжинке, Вавилов, несмотря ца запрет врачей, не прерывал своих работ в Физическом институте. Раз в две недели или раз в неделю он приезжал в ФИАН и проверял работы своих сотрудников. К осени же он не выдержал и поехал в Ленинград посмотреть, как обстоят дела в организованной им лаборатории люминесценции ГОИ, руководство которой он оставил за собою, даже будучи обременен президентскими обязанностями.
В октябре 1950 года в Ленинграде в лаборатории с Вавиловым случился сильный сердечный припадок. Потом как будто стало легче. Вскоре Вавилов и Бардин были по делам в Совете Министров. Когда они оттуда вышли, Вавилов почувствовал большую слабость. Он вынужден был сесть и принять нитроглицерин.
— И на этот раз это было для меня неожиданным, — рассказывал Бардин. — Настолько он умел скрывать свой недуг.
Стало очевидным, что Вавилову необходимо срочное лечение. По решению президиума академии ему предоставляется новый отпуск. В начале декабря Сергей Иванович отправляется в санаторий Барвиха.
Тяжелобольной, он продолжал работать и здесь.
В санатории он редактировал перевод большой монографии своего берлинского коллеги П. Прингсгейма «Флуоресценция и фосфоресценция». Попутно Вавилов делал к этой книге замечания и добавления принципиального характера.
Даже в этом тяжелом состоянии Сергей Иванович еще строил планы своих будущих книг, на этот раз философского характера. Менее чем за месяц до кончины он сделал интересную запись:
«Барвиха, 29 декабря 1950 года. О популярных книжках, которые следовало бы написать.
Считаю это обязанностью. Темы такие:
1. Вещество (вариация на тему моей статьи „Развитие вещества“).
Осветить вопрос от электрона до человека. Полезно было бы для других и для себя.
2. Пространство к время (очень трудная и очень нужная тема про Ньютона, Лобачевского, Эйнштейна и т. п.)».
Вместе с тем Сергей Иванович продолжает свои воспоминания. Он подробным образом описывает своих учителей — преподавателей Коммерческого училища, вспоминает отдельные эпизоды из ранней юности. К сожалению, он не успел подойти к более зрелому периоду жизни: запись обрывается словами, которые мы цитировали: «Дома была у меня химическая лаборатория, около сотни препаратов, которые покупал у Феррейна…» (Многоточия поставлены мною. В рукописи не было никакого знака препинания, будто автор не закончил мысли, построения фразы. — В. К.).
Эта запись, датированная в Барвихе 11 января 1951 года (первая запись в этой же тетради была сделана в Мозжинке 26 июня 1949 года), по-видимому, последняя творческая запись С. И. Вавилова. Но не ею оборвалась творческая деятельность президента.
12 января он вернулся в Москву и в тот же день председательствовал на расширенном заседании президиума Академии наук.
Было время, Когда казалось, что все обстоит хорошо, что самое страшное позади. Установился обычный ритм работы: с 9 утра до 11 или до часу в ФИАНе, оттуда — в невысокое, полное спокойного достоинства здание бывшего Нескучного дворца на Большой Калужской улице, где помещается президиум.
Так продолжалось вплоть до 24 января. В этот день Сергей Иванович находился в президиуме до 9 часов вечера. Затем он поехал домой и лег спать. Около полуночи он почувствовал себя плохо и проснулся. После вызова врачей ему стало немного легче. Сергей Иванович извинялся перед врачами, говорил, что их напрасно побеспокоили, что теперь им можно уйти.
А в 5 часов утра 25 января 1951 года Сергея Ивановича не стало.
Медицинское заключение установило, что он скончался от инфаркта миокарда.
Биографии обычно не обрываются со смертью человека. Они имеют продолжение в его делах, больших или малых, хороших или плохих, принадлежащих всем или предназначенных для избранных.
• Дольше остальных живут люди творчества. И хотя их вторая жизнь принадлежит уже не индивидуальностям, а народам, от этого она не становится ни менее насыщенной, ни менее значительной.
Не окончена биография и С. И. Вавилова. Физики и философы, историки и популяризаторы не устанут обращаться к его трудам, черпать в них знание и вдохновение. Уже сейчас возможна книга о наследии Вавилова, книга емкая и многогранная.
Таланты и трудолюбие выдвинули Сергея Ивановича в ряды крупнейших ученых мира. Но есть еще
