Я приподняла темно-красное платье «Элизабет и Джеймс». Дженни согласно кивнула и наугад сунула розовое изделие обратно в плотно набитую стойку-вешалку. Обсуждай вслух мы каждую покупку, ни на что другое времени не хватило бы, а ведь ость и другие жизненно важные темы для разговора.
— А
— А то! — Приложив к себе алый шелк, Дженни просунула голову между вешалкой и платьем, сложив мне на руки целую гору нарядов. — Ты должна все это взять. По-моему, Джо сможет заказать нам столик. Позвоню-ка я Дафне, чтобы приехала сразу туда.
Я радостно захлопала в ладоши, и Дженни с красным шелковым платьем на шее вышла из примерочной искать, где лучше ловит мобильник. Ну и пусть кинозвезда меня кинула. Какой мужчина может сравниться с Дженни Лопес, шопингом и ленчем в шикарном ресторане?
— Вы позволите помочь вам унести лишнее?
Услужливая продавщица возникла у моего локтя, готовая принять на вытянутые руки кипу шелка и джерси, с которой я нянчилась. Замявшись на секунду, я вспомнила о моем скудном наличном гардеробе, потом о лимите кредитной карты — и снова о моем скудном гардеробе.
— Отнесите это сразу к кассе, пожалуйста, — сказала я.
Просияв, продавщица кивнула и чуть ли не бегом кинулась через торговый зал. Сунув руку в сумку, я проверила тонки, не доставая телефона: ничего. И от Алекса тоже. Вздохнув, я закинула сумку на спину, мстительно решив обязательно заказать десерт.
Оказалось, что мое представление о классическом Голливуда сильно отличалась от интерпретации Дженни. Спорить с тем, что «Айви» оказался эксклюзивным и шикарным, я не стану, но, в отличие от нью- йоркских модных заведений высшего класса, здесь не было тихого темного и хода, в чьи функции входит отпугивать от ресторана нежелательный элемент. Здешний «Айви», без затей расположившийся на одной из главных улиц среди магазинов, был окружен роем туристов и зевак. «Макдоналдс» на Оксфорд-стрит и то меньше бросался в глаза.
Под непрерывный стрекот фотовспышек мы протолкались к узкой дорожке, ведущей с улицы к прелестному маленькому коттеджу в сельском стиле. Остановившись в патио, я обернулась — папарацци неистово махали, кричали и визжали. Проморгавшись, я повернулась к ресторану и пошла за Дженни мимо столиков, занятых спокойными, молчаливыми и неизменно прекрасными посетителями, которые практически ничего не ели, а, напротив, изо всех сил притворялись живой и дышащей версией страницы «Знаменитости без галстуков» журнала «Хит». Прикидывая, как ловчее пробраться между всеми этими столами и стульями из кованого железа и десятками жестких картонных пакетов с покупками, я увидела, как в дальнем конце патио поднялась рука и покачалась в воздухе.
— Иисусе, куколка, отчего ты решила назначить встречу здесь? — Рука принадлежала Дафне, которая представилась сама и поприветствовала нас обеих экстравагантными поцелуями. — Это же цирк какой-то!
— Энджи хотелось посмотреть настоящий Лос-Анджелес. — Дженни посмотрела на меня поверх темных очков. — Вот и посмотрела.
— Это не то, чего я ожидала. — Я перестала оглядываться на толпу на тротуаре и повернулась к Дафне: — Мне казалось, Лос-Анджелес — гламурный, шикарный город-легенда, а тут… Чудно как-то.
— Привыкнешь, — заверила Дафна. — Ничего, что я уже заказала? Жрать хочу, сил нет.
Учитывая, что большинство посетительниц «Айви» относились к той же самой группе блондинок, которых я видела утром в «Тосте» — им как раз хватило времени съездить домой сменить угги на мини- платья на бретельках, а молодых качков на богатеньких папиков, — Дафна резко выделялась среди присутствующих. Как все вокруг, она была, бесспорно, красива, но в отличие от окружающих придерживалась ретро-стиля: черный блестящий «боб» а-ля Бетти Пейдж и фарфоровая кожа, по сравнению с которой мое тельце английской розы дробь бледной как тесто англичанки выглядело так, словно я полтора месяца проторчала на Багамах. Даже при снайперски нанесенной подводке и идеально накрашенных алых губах я вряд ли могла бы претендовать на звание красавицы, но от Дафны невозможно было отвести глаз. Дженни говорила, что она художница и стилистка, но я как-то не связала, что сочная рука, привыкшая работать с кистью, не дрогнет и с карандашом для век. Рядом с ее безукоризненным совершенством я чувствовала себя вороной в павлиньих перьях.
Однако, как ни странно, никто на Дафну не засматривался. Посетители ресторана старательно делали вид, что совсем не интересуются забившейся в угол миниатюрной брюнеткой, одетой слишком тепло для такого солнечного дня, рядом с которой сидел самый заурядный мужчина в деловом костюме.
— Кто это? — тихо спросила я, включаясь в игру «мне вовсе не интересно, кто там сидит». — Какая-то знаменитость?
— О да, — ответила Дженни, попивая водку с лаймом, которую нам заказала Дафна. — Это Тесса ди Армо, певица, останавливалась в «Юнион» перед самым Рождеством. Заноза в моей заднице.
— У тебя все заноза в заднице, — сказала я, поддавшись любопытству и обернувшись, чтобы получше рассмотреть живую знаменитость.
Девушка была действительно совсем крошечной, с густыми волнистыми светло-каштановыми волосами и гладкой загорелой кожей. Из чего бы ни состояла легендарная «звездная» аура, Тесса явно купалась в этом каждое утро. Не шевельнув мизинцем, она привлекла к себе внимание всех посетителей ресторана.
— Ни разу не видела ее в «Юнион». Какая хорошенькая!
— Так ничего и не выдоила, да, Джей? — сказала Дафна, отпив бесшумно принесенный новый коктейль. — Не том доила, может?
— Доила?
Я попыталась понять смысл обмена взглядами между двумя девушками. Дженни, кажется, слегка испугалась, а Дафна невинно улыбнулась в свой бокал.
— Дженни рассказывала тебе, как мы познакомились? — спросила она.
— Нет. — Я повернулась к Дженни. — Не рассказывала.
— Дафна! — с растяжкой сказала Дженни.
Отчего-то мне показалось, что Дафна отнюдь не присмиреет при строгих нотках в голосе моей подруги.
— Остынь, Джей, подумаешь, большое дело. — Дафна сжала губы, поправляя помаду. — Мы вместе работали. Где Джей жила в последний раз?
— Когда работала актрисой? — спросила я.
— Когда танцевала.
Я прикусила губу и посмотрела на Дженни. Невероятно, но подруга залилась краской!
— Танцевала? Ты танцевала?
Я очень-очень хотела, чтобы Дженни кивнула, улыбнулась и показала бы пару танцевальных па.
— Ну, куколка, вот уж не поверю, что мисс Джей никогда не рассказывала тебе о своем номере! — с гримаской сказала Дафна.
— У тебя был номер? — поразилась я.
— Конечно, — подтвердила Дафна. Подошла официантка с тремя огромными порциями салата. — Бурлеск.
Румянец Дженни как-то сразу выцвел, а чистая, цвета карамели кожа приобрела болезненно- зеленоватый оттенок. Даже за темными очками было видно, что ее глаза стали огромными, как стоявшие перед нами салатницы. Не сговариваясь, мы одновременно протянули руки к коктейлям и осушили бокалы.
— Да, — проговорила я наконец. — Темная ты лошадка, Дженни Лопес. Надо было мне сразу догадаться.
— Что-что? — Дженни через стол схватила коктейль Дафны и вылила себе в рот одним махом. — Ты на что намекаешь?
— Просто ты держишься и ходишь как балерина, — мочала оправдываться я.
Боже, махнула всего один кок-тиль, а убедительной лжи уже не получается! Дафна, сидевшая напротив, с трудом сдерживая смех, знаком попросила официантку принести еще коктейлей.
— У тебя такое хорошее чувство ритма, — продолжала я, сгорая от любопытства. — Давай
