Мало что у Джарамилло точно так же сошлось.
Айзек знал его в начальной школе: беспокойный, пугливый толстый мальчишка, в старомодной одежде. В классе он сидел на задней парте и читать не выучился. У учителя было пятьдесят ребят, не говоривших по-английски, поэтому он попросил Айзека, чтобы тот позанимался с Флако.
Флако отнесся к занятиям рассеянно. Айзек почти немедленно заключил, что самой большой проблемой Флако было неумение сосредоточиться. Вскоре он понял, что с концентрацией внимания у Флако действительно плохо.
Флако ненавидел все, что имело отношение к школе, поэтому Айзек решил, что, возможно, в этом случае сработает вознаграждение. Поскольку Флако был толстяком, можно было попробовать воздействовать на него едой. Мама пришла в восторг, когда Айзек попросил давать ему с собой в школу двойную порцию тамалес. Наконец-то ее мальчик стал есть.
Айзек приносил Флако тамалес, и тот выучился читать на уровне, приемлемом для начальной ступени школы. Дальше этого Флако так и не продвинулся. Даже тамалес оказались бессильны.
— Здорово, — сказал он Айзеку. — Я перейду в пятый класс, как и ты.
Затем отца Флако посадили в тюрьму за убийство, и мальчик перестал ходить в школу. Айзек обнаружил, что скучает по преподавательской работе. К тому же он не знал, что делать с лишними тамалес. Он хотел позвонить Флако, но мама сказала, что семейство Джарамилло, устыдившись позора, покинуло город.
Оказалось, что это неправда: просто миссис Гомес не хотела, чтобы Айзек общался с плохим мальчиком из семейки, где все друг друга стоят. На самом деле семья Джарамилло съехала из дома и переместилась в район притонов и ночлежек. В крошечном помещении хозяйничали тараканы.
Десять лет спустя мальчики случайно повстречались на улице.
Произошло это душным вечером в пятницу, недалеко от автобусной остановки.
Полдня Айзек провел в Бертоне, на семинаре. Потом ходил в Музей науки и промышленности. Выйдя из автобуса, возвращался домой, когда увидел на углу два черно-белых полицейских автомобиля. Они стояли с включенными мигалками. В нескольких футах от машин четверо полицейских шмонали худого подростка в мешковатой футболке, обвислых штанах и дорогих теннисных туфлях.
Он стоял, упершись ладонями в кирпичную стену, расставив ноги на ширине плеч.
Айзек остановился в сторонке и наблюдал. Полицейские развернули парня, что-то спросили и заорали.
Мальчишка никак не реагировал.
И тут Айзек узнал его. Детская полнота исчезла, но черты лица оставались все теми же. Айзек чувствовал, что смотрит во все глаза и мысленно вопрошает: «За что?»
Он отступил еще дальше, думая, что полицейские арестуют Флако Джарамилло. Однако они этого делать не стали, лишь погрозили, покричали и потрясли мальчика. Затем, решив, что достаточно его застращали, все четверо уселись в автомобили и унеслись прочь.
Флако вышел на мостовую и сделал неприличный жест вслед машинам. Заметил Айзека и повторил жест. Когда Айзек повернулся, чтобы уйти, он крикнул ему:
— Какого черта ты тут смотрел, придурок?
Голос его тоже изменился. Маленький мальчик с густым баритоном.
Айзек пошел в сторону.
— Эй, придурок, ты меня слышал?
Айзек остановился. Флако приближался к нему. Темное, помятое, решительное лицо. Накопившиеся гнев и унижение готовы были вырваться наружу. Хотелось их на ком-то выместить.
— Это я, Флако, — сказал Айзек.
Флако подошел к нему совсем близко. От него пахло марихуаной.
— Кто ты такой, черт возьми?
— Айзек Гомес.
Глаза Флако стали похожи на лезвия бритвы. Худое лицо, большой нос, слабый подбородок, оттопыренные уши — все это осталось, как в детстве. Уши стали еще крупнее, и бритый череп это подчеркивал. Флако был маленьким, но широкоплечим. На лбу скульптурно выступали вены. Явное свидетельство силы и желания применить ее.
Татуировки на пальцах и на левой стороне шеи. Та, что на шее, изображала свирепую змею, с открытой пастью, обнаженными клыками. Она словно собиралась вонзиться в подбородок Флако Джарамилло. На тыльной стороне правой руки число «187» — полицейский код — «убийство».
— Кто?
— Айзек. Четвертый класс…
— Гомес. Мой чертов учитель. Ни фига себе. — Флако потряс головой. — И как же…
— Ну как ты? — спросил Айзек.
— Прекрасно, — Флако улыбнулся.
Гнилые зубы, наверху нескольких не хватает. От одежды исходит сильный запах марихуаны. Видимо, это и привлекло к нему полицию. Но они ничего не нашли. Флако вовремя выбросил наркотик.
— Чертов учитель, — повторил Флако. — Ну а ты-то как, что ты вырядился, словно педик?
— Частная школа.
— Частная школа? Это еще что такое?
— Учебное заведение, — сказал Айзек.
— Зачем ты туда ходишь? Айзек пожал плечами.
— Это они заставляют тебя одеваться, как педика?
— Я не педераст.
Флако оглядел его еще раз. Улыбнулся.
— Ты был как учитель. А я ни черта не знаю.
Айзек снова пожал плечами, старался держаться невозмутимо.
— Мне было девять, и я думал, что ты способный. Улыбка Флако дрогнула.
— Видно было, что ты там думал.
Он хлопнул Айзека по спине рукой с числом «187». Вытянул ее для сердечного рукопожатия. Кожа была твердой, сухой и мозолистой, словно плохо отшлифованное дерево. Засмеялся. Из его рта дурно пахло.
— Рад был увидеть тебя, приятель. Ну а мне пора отчаливать, — сказал Айзек.
— Отчаливать? Это что за слово — из кино или еще откуда-то? — Флако на секунду задумался. Лицо его просветлело.
— Пойдем, покурим травку, приятель. У меня есть, эти сволочи не нашли.
— Нет, спасибо.
— Нет, спасибо?
— Не курю.
— Да ну? — удивился Флако. — Ну ты даешь! Отступил на шаг, еще раз оглядел Айзека.
— Да, дела!
— Тем не менее спасибо. Флако махнул рукой.
— Иди, приятель, иди.
Когда Айзек повернулся, Флако сказал:
— Ты пытался научить меня. Я не забыл. Ты приносил мне кукурузу или что-то в этом роде.
— Тамалес.
— Как бы ни было, ты считал меня способным. Да?
— Да.
Флако обнажил гнилые зубы.
— Интересно, что ты там считал. Эй, приятель, давай-ка проверим это: как насчет того чтобы «отчалить» отсюда? Я покурю, а ты посмотришь и мы поговорим, что ли, приятель. Узнаем, как кто жил все эти годы.
Айзек подумал, но не слишком долго.
— Конечно, — сказал он.
В конце встречи он даже сделал две затяжки.
