– Можешь быть уверен, Джон. «Эс и вэ» в каждой черной сумке. Это значит «смит-и-вессон» – расшифровываю для всех вас, пацифистов.
Афро большим и указательным пальцами изобразил пистолет, направил его на лысого и подмигнул:
– Что-нибудь еще, Эл, помимо превращения больницы в вооруженный лагерь?
Встал Дэн Корнблатт.
– Мне неприятно говорить об этом, но мы сбиваемся на обсуждение очень узкой проблемы. А нам следует обратиться к более серьезным вопросам.
– В каком смысле, Дэн?
– В смысле цели нашего существования, существования этого учреждения.
Афро, казалось, недоумевал:
– Я так понимаю, мы уже покончили с обсуждением второго вопроса?
– Я, безусловно, покончил, – заявил Корнблатт. – Безопасность – это симптом более серьезной болезни.
Афро мгновение помедлил, затем поставил отметку перед пунктом «Безопасность служащих».
– О какой болезни ты говоришь, Дэн?
– Хронической. Об апатии в последней стадии – изначально санкционированной апатии. Только посмотрите вокруг. Сколько врачей, имеющих частную практику, находятся в штате, Джон? Двести человек! Посмотри, какой процент из них был достаточно заинтересован происходящим, чтобы захватить с собой пару сандвичей и выразить свое мнение хотя бы присутствием на этом собрании?
– Дэн...
– Подожди. Дай мне закончить. Тому, что здесь присутствует так мало врачей, занимающихся частной практикой, существует объяснение. По той же причине они стараются не присылать сюда своих платных пациентов, если могут найти хотя бы мало-мальски подходящие местные учреждения. По той же причине так много наших ведущих врачей ушли в другие места. Нам приклеили ярлык пасынка – учреждения, теряющего престиж. И общественность проглотила это, потому что и совет директоров, и администрация дают нашей клинике весьма низкую оценку. Да и мы сами тоже. Я уверен, что все мы имеем достаточно знаний по психологии, чтобы понять, что происходит с представлением ребенка о самом себе, если ему постоянно твердят, что из него ничего не получится. Он начинает верить в это. То же самое применимо и к...
Дверь широко открылась. Головы повернулись. Вошел Джордж Пламб. Поправил галстук – кроваво- красная клетка стиля пейзли[22] на фоне белой сорочки и светло- серого костюма из шелка. Когда он спускался к кафедре, туфли его щелкали по ступеням.
Достигнув ее, он остановился рядом с Афро, будто занял позицию, принадлежащую ему по праву.
– Добрый день, леди и джентльмены, – приветствовал он всех.
– Мы как раз говорим об установившейся в этом учреждении апатии, Джордж, – проговорил Корнблатт.
Пламб изобразил задумчивость и подпер кулаком свой подбородок.
– Я пребывал в убеждении, что это собрание в память о докторе Эшморе.
– Так и было, – поддакнул председательствующий, – но мы затронули ряд дополнительных вопросов.
Пламб повернулся и осмотрел доску.
– Кажется, довольно обширный ряд. Можно ли мне вернуться к первому пункту и поговорить о докторе Эшморе?
Молчание. Затем кивки. Корнблатт с раздраженным видом занял свое место.
– Прежде всего, – начал Пламб, – я хочу передать соболезнования совета директоров и администрации по поводу смерти доктора Лоренса Эшмора. Доктор Эшмор был известный ученый, и, конечно же, его отсутствие будет ощущаться нами. Миссис Эшмор попросила, чтобы деньги были потрачены не на цветы, а пожертвованы ЮНИСЕФ – Международному чрезвычайному фонду помощи детям. Моя канцелярия охотно займется этим. Второе. Я хочу заверить вас, что с карточками-ключами от автостоянок все в порядке. Они готовы, и вы можете получить их в службе безопасности с трех до пяти сегодня и завтра. Приносим извинения за доставленные неудобства. Однако я уверен, что все вы понимаете необходимость изменения кода. Есть ли вопросы?
Коренастый бородатый мужчина по имени Грег спросил:
– А как насчет настоящей охраны? Дежурный на каждой лестничной клетке?
Пламб улыбнулся:
– Я как раз подходил к этому вопросу, доктор Спирони. Да, и полиция, и наша собственная служба безопасности сообщают, что лестничные клетки представляют собой серьезную проблему. Но, несмотря на то что затраты на охрану будут весьма значительными, мы готовы ввести круглосуточное дежурство – один человек на лестничную клетку, на каждом уровне врачебных отделений, а также по охраннику в смену на каждой из трех открытых стоянок на той стороне бульвара. Иными словами, пятнадцать охранников на все участки, а это значит, нужно нанять еще одиннадцать охранников в дополнение к имеющимся четверым. Стоимость, включая премии и страховку, поднимется почти до четырехсот тысяч долларов.
– Четыреста тысяч! – вскочил с места Корнблатт. – Почти сорок тысяч на полицейского?
– На охранника, а не на полицейского, доктор Корнблатт. Полицейские будут стоить намного дороже. Как я сказал, в эти расчеты включаются премии, страховка, компенсация работникам, снабжение и оснащение, а также специальная доплата в зависимости от расположения поста за справки посетителям внутри здания и на стоянках. Компания, с которой мы заключили контракт, имеет отличную репутацию, и их предложение включает обучение всех служащих самозащите и приемам предотвращения преступлений. Администрация сочла, что нечего охотиться за дешевой сделкой, доктор Корнблатт. Однако если вы захотите поискать более выгодное в денежном отношении предложение, то пожалуйста. Но имейте в виду, что время тоже имеет значение. Мы хотим как можно скорее восстановить в нашей клинике спокойствие и чувство безопасности. – Сплетя руки на животе, он взглянул на Корнблатта.
– Насколько мне известно, моя работа заключается в лечении детей, Джордж, – заметил кардиолог.
– Вот именно, – подтвердил Пламб и, повернувшись к Корнблатту спиной, спросил: – Есть ли еще вопросы?
Минута молчания, такая же долгая, как в память об Эшморе.
Вновь поднялся с места Корнблатт:
– Не знаю, как вы, а я чувствую, что к нам присоединились посторонние.
– Посторонние? – переспросил Пламб. – В каком смысле, доктор Корнблатт?
– В том смысле, Джордж, что это собрание предполагалось как собрание медперсонала, а ты пришел и взял бразды правления.
Пламб потер подбородок. Посмотрел на врачей. Улыбнулся. Покачал головой.
– Но, – возразил он, – это не входило в мои планы.
– Возможно, Джордж. Но именно так и получилось.
Пламб шагнул к первому ряду. Поставив ногу на сиденье стула, он облокотился на колено. Вновь подпер рукой подбородок и стал похож на «Мыслителя» Родена.
– Посторонние, – вновь повторил он. – В свое оправдание могу сказать только, что у меня не было такого намерения.
– Джордж, Дэн хотел... – начал было Афро.
– Не нужно объяснять, доктор Рандж. Трагический случай с доктором Эшмором сделал всех нас очень нервными. – Продолжая стоять в позе мыслителя, он вновь обернулся к Корнблатту:
– Я должен сказать, доктор, что был удивлен, услышав именно от вас такое сектантское заявление. Если я правильно припоминаю, то в прошлом месяце вы составили меморандум, призывающий к более тесным связям между администрацией и профессиональным штатом. Думаю, что термин, который вы употребили, означал взаимную поддержку?
– Я говорил по поводу принятия решения, Джордж.
– И я пытался достичь именно этого, доктор Корнблатт. Взаимная поддержка. Взаимообогащающее
